Буракова Анастасия Александровна,
преподаватель русского языка и литературы
КОГАОУ СПО "Вятский колледж культуры"
«Языковые средства выражения диалектики мыслей и чувств героя во фрагменте рассказа А.П.Чехова «Дама с собачкой»
Согласно словарю философских терминов, диалектика предполагает наличие некой противоречивости, противоборства, столкновения противоположных импульсов, которые, однако, «являются источником развития, движения». [ 1, с. ]. Анализируя диалектику чувств Гурова в названном отрывке рассказа А.Чехова «Дама с собачкой», необходимо рассмотреть используемые автором приёмы и средства на разных языковых уровнях, в частности, лексическом и грамматическом, а также проследить смену интонации и темп повествования.
Для удобства анализа текст отрывка мы условно поделим на 4 смысловые части, каждая из которых иллюстрирует новый виток развития чувств героя. Выделенные части текста будут рассмотрены во взаимодействии друг с другом, а также мы осуществим анализ языковых средств каждой части в отдельности, чтобы показать, как проявляет себя антитеза внутри самой части и между ними.
В первой части отрывка («В доме в Москве… - ...порцию селянки на сковородке») мы встречаем описание ощущений Гурова, только что прибывшего в Москву и явно испытывающего удовольствие от созерцания знакомой ему обстановки, от погружения в русло привычной жизни. Неудивительно, что в первой части отрывка преобладает положительно окрашенная лексика: приятновидеть белую землю, дышится мягко,славно,юные годы, добродушноевыражение,хороший, морозный день. Данная тематическая группа связана с описанием впечатлений Гурова от созерцания зимней Москвы, тем самым, автор даёт понять, насколько приятен и привычендля героя его родной город.
Необходимо также отметить, что в воображении Гурова происходит неосознанное сопоставление реалий московской зимы и ялтинского лета. Данное сопоставление, а, точнее, противопоставление передано с помощью контекстуальных антонимов: липы и берёзы - кипарисы и пальмы; белый снег - горы и мор».Герой невольно сравнивает покинутый юг и заснеженную Москву, пытаясь уйти от сожалений о прерванном курортном романе.
Поэтому Гуров в первой части отрывка определённо отдаёт предпочтение встретившей его Москве, её зимнему пейзажу, привычным, полюбившимся хлопотам, что отражено в ряду слов, указывающих на положительный эмоциональный настрой героя, приятие им реалий московской жизни: окунулся в московскую жизнь,с жадностью прочитывал по три газеты в день, тянуло в рестораны, клубы, на званые обеды, юбилеи, было лестно, что у него бывают известные адвокаты и артисты.
Данной группе слов, обладающей положительной эмоционально – психологической окраской, противопоставляется видимое охлаждение Гурова к покинутой им Ялте: не хочется думать о горах и море; недавняя поездка и места, в которых он был, утеряли для него своё очарование.
Здесь необходимо отметить проявление авторской иронии, которая заметна при описании того, как Гуров начинает «окунаться в московскую жизнь». С помощью ряда элементов автор намекает на мелочную, суетную и, в сущности, бестолковую жизнь героя, которую он вновь обрёл в Москве. Например, в тексте говорится о том, как герой с «жадностью прочитывает по три газеты в день», однако при этом заявляет, что « не читает московских газет из принципа».Скорее всего, автор стремился отразить некоторую противоречивость характера, свойственную Гурову, его привычку оставаться не до конца искренним. Далее мы встречаем перечень мест, которые жаждет посетить Гуров: рестораны, клубы, званые обеды, юбилеи. Автор с явной иронией относится к таким «делам», связанным не с приобщением к духовным ценностям или с общественно полезными мероприятиями, а, скорее всего, лишь с поглощением пищи и развлечениями. Люди, с которыми Гуров желает иметь общение, - это исключительно«известные адвокаты, артисты», « профессор». Они лишь тешат самолюбие героя и, в сущности, не занимают в его сердце особого места.
Наконец, первая часть отрывка завершается предложением: Уже он мог съесть целую селянку на сковородке…. Здесь авторская ирония достигает своей кульминации, поскольку пережитое любовное чувство в Ялте резко контрастирует с весьма прозаической «селянкой». Троеточие в конце предложения может служить намёком на ожидаемое отдаление Гурова от пережитых чувств, обмирщение его души.
Постепенное погружение Гурова в пространство Москвы, его, казалось бы, стремительное отдаление от романа с Анной Сергеевной передаётся благодаря использованию приёма градации. Градационный ряд создаётся с помощью повторяющегося слова «уже», которое встречается в первой части отрывка семь раз:уже всё было по – зимнему, уже начались морозы, уже не хочется думать о горах и море, уже с жадностью прочитывал по три газеты в день, уже ему было лестно, что у него бывают известные адвокаты и артисты, уже он мог съесть целую порцию селянки на сковородке. В этом ряду стоит особенно выделить слово «уже», употреблённое в заключительном предложении первой части: оно также служит средством создания и передачи иронического отношения автора к происходящему с Гуровым.
Градация помогает создать эффектстремительного, безоглядного бегства героя от собственных чувств. Если бы мы не знали содержания дальнейших частей, то могли бы предположить, что Гурову успешно удалось забыть очередной роман, удалось без потерь войти в русло прежней жизни.
Если в первой части отрывка Гуров как будто забывает о любовной связи, случившейся в Ялте, то во второй части («Пройдёт какой – нибудь месяц… - … похожей на неё») в душе героя происходит определённая переориентация: московские впечатления уступают место воспоминаниям об Анне Сергеевне, реальность постепенно отходить на второй план. В связи с этим можно выделить следующую тематическую группу, отражающую погружение Гурова в пространство своего внутреннего мира:память, казалось, будет сниться, воспоминания, мечты, воображение. Герой попадает во власть воспоминаний, они буквально одолевают его, о чём свидетельствует ряд слов, связанных с темой памяти: покроется в памяти туманом, в памяти всё было ясно, воспоминания разгорались, воскресало в памяти всё, вспоминал, воспоминания переходили в мечты. Затем герой вновь обращается к действительности, которая, однако, не теряет связи с мечтой:прошедшее в воображении мешалось с тем, что будет; Анна Сергеевна не снилась ему, а шла за ним всюду. Мы видим то, как воспоминания переносят Гурова в иную реальность, которая становится для него главной и наиболее желанной, поскольку реальность эта напрямую связана с чувствами к Анне Сергеевне. Образ любимой женщины становится всё более осязаемым и отчётливым: видел ее как живую; она казалась красивее, моложе, нежнее, чем была;глядела на него из книжного шкафа; он слышал ее дыхание; однако сравнение «как тень» и обособленное обстоятельство «закрывши глаза» дают понять, что образ этот принадлежит воображению Гурова, «иной» реальности.
В своём сознании герой обращается то к прошлому, то к будущему; временные параллели в его фантазиях пересекаются: воспоминания переходят в мечты, а из реалий настоящего времени он пытается уйти в прошлое. В тексте это выражено с помощью антонимии как на лексическом уровне: какой – нибудь месяц – больше месяца, так и на грамматическом: пройдет – прошло; будет сниться – снились; что было – что будет. Вторая часть отрывка полностью обращена к эмоционально – психологическому состоянию Гурова, его переживаниям.
Воспоминания об Анне Сергеевне, её вездесущий образ, преследующий Гурова, будят в герое доселе неизвестные ему эмоции. Ряд слов помогает проследить, как происходит эволюция чувств и переживаний Гурова, его постепенное движение к осознанию глубинности своей любви: воспоминания разгорались, воскресало в памяти всё, воспоминания переходили в мечты, провожал взглядом женщин, искал, нет ли похожей на неё.
Наряду с тем, как герой в своём сознании создаёт иную реальность, мысленно погружается в неё, он постепенно теряет интерес к окружающей обстановке, реалии московской жизни – теперь лишь почва для воспоминаний о пережитой любви: доносились ли в вечерней тишине в его кабинет голоса детей, слышал ли он романс или орган в ресторане, или завывала в камине метель, как вдруг воскресало в памяти всё. Частица«ли» призвана передать то, как некогда любимые Гуровым занятия отходят на задний план, перестают волновать его, уступают место мечтам о прошлом.
Мы видим, как герой неожиданно для себя попадает во власть пережитых впечатлений; стремительное погружение в них передаётся с помощью ряда однородных членов:и то, что было на молу, и раннее утро с туманом на горах, и пароход из Феодосии, и поцелуи.
Синтаксический параллелизм, используемый автором во второй части отрывка, передаёт постепенное нарастание душевных переживаний Гурова, связанных с образом Анны Сергеевны, его безотчётное желание следовать за этим образом: он ходил, вспоминал, улыбался – воспоминания переходили в мечты – прошедшее мешалось с тем, что будет; шла за ним – следила за ним; она казалась красивее, моложе, нежнее, чем была – он казался себе лучше, чем бы; она глядела – он слышал; из книжного шкапа, из камина, из угла – её дыхание, ласковый шорох её одежды.
Интонация в этой части имеет возрастающий характер, что передаёт нагнетание эмоций, психологическую напряжённость, которую испытывает Гуров. Чувства в душе Гурова усиливаются, нарастают, как снежный ком, отсюда возникает убыстряющийся темп повествования.
В третьей, условно выделенной части отрывка («И уже томило… - …ни о чём говорить») можно проследить новую стадию эволюции чувств Гурова. Здесь впервые с помощью вопросительной формы предложений передаётся завуалированный внутренний монолог Гурова: И о чём говорить? Разве он любил тогда? Разве было что – нибудь…в его отношениях к Анне Сергеевне? Автор передаёт эту внутреннюю речь героя, чтобы акцентировать внимание на его душевных терзаниях, эмоциональных порывах, которые ищут выхода. Усилительная частица «уже», которой начинается третья часть отрывка, предопределяет нарастание эмоций, динамику в развитии чувств.
Психологическая напряжённость достигает своего наивысшего уровня и выражается также с помощью экспрессивно окрашенной лексики: томило, не удержался, возмутили, отхватывают, возмущался, надоели. Мы видим то, как Гуров томится своими переживаниями, пытается найти отклик в действительности, однако приём контекстуальной антонимии указывает на тщетность поиска понимания среди окружающих людей: с кем – нибудь – не с кем; томило желание поделиться – нельзя было говорить, очаровательная женщина – осетрина с душком. Частое использование слов с оттенком отрицания также указывает на невозможность раскрытия истинных чувств: нельзя было говорить, не с кем, не с жильцами же и не в банке, неопределённо, никто не догадывался.
Меняется и отношение Гурова к окружающей его жизни. Если в первой части отрывка мы выделяли тематический ряд слов, отражающий положительную оценку героем реалий московской действительности, то в третьей части настроение его полностью меняется, приобретает тон раздражительности, озлобленности, в связи с чем можно выделить следующую тематическую группу:дикие нравы, дикие лица, бестолковые ночи, неинтересные, незаметные дни, неистовая игра в карты, обжорство, пьянство, разговоры всё об одном, ненужные дела. То, что прежде Гурову казалось важным и интересным, теряет в его глазах всякую ценность. Можно выделить несколько отрицательно окрашенных эпитетов, с помощью которых герой характеризует свою жизнь: бестолковые, неинтересные, куцая, бескрылая, какая – то чепуха, сумасшедший дом, арестантские роты.
И наконец, важную роль на синтаксическом уровне играют восклицательные предложения, которые усиливают общий эмоционально – психологический накал, становятся способом излияния накопившиеся чувств: …с какой очаровательной женщиной я познакомился в Ялте! Какие нравы, какие лица! Какие незаметные дни !...в арестантских ротах!
Синтаксический параллелизм и повторы, используемые автором, призваны передать возрастающее негодование героя, эмоциональный всплеск: какие нравы - какие лица – какие дни; постоянные разговоры всё об одном – разговоры всё об одном; лучшую часть времени – лучшие силы, какая – то куцая жизнь – какая – то чепуха;и возмущался – и провёл – и спал дурно – сидел и думал; дети надоели – банк надоел, никуда идти – ни о чём думать..
Наконец, можно выделить тематический ряд, который указывает на кульминацию в эволюции чувств и душевных переживаний героя:не спал, возмущался, провёл с головной болью, спал дурно, думал или ходил из угла в угол. Заключительное предложение третьей части отрывка символизирует собой окончательный разрыв Гурова со всем тем, что относится к его жизни в Москве: Дети ему надоели, банк надоел, не хотелось никуда идти, ни о чём говорить.
От наслаждения и радости, которые Гуров испытывал в первой части отрывка, он переходит к совершенно противоположным чувствам : к ненависти и раздражению от взгляда на окружающую жизнь. Динамика к концу третьей части начинает спадать, по мере того, как герой всё больше осознаёт бесцельность своего существования, одиночество, интонация повествования приобретает оттенок монотонности.
Словарь античности. Перевод с немецкого. Ред. Кузищин В.И., Авеличев А.К. Москва Прогресс 1989 г.
.png)
