П.Г. ПАСТУХОВ
История почты Южного Урала
XVIII век
(по материалам архивных документов)
Почта – служба, для современного человека привычная, существующая как нечто само собой разумеющееся. Нам сложно представить, что относительно недавно – не в глухое средневековье, а уже после Петра I, почтовая связь только налаживалась на территории огромной Российской империи.
Для Урала все обстояло и так, как на территории остальной России и немного не так. Очень кратко рассмотрим предысторию возникновения почтовой системы в Южном Зауралье.
В X-начале XIII вв. роль почтальонов на Руси выполняли гонцы, обычно из служилых людей, т.е. членов княжеской дружины и т.п. Первые почтовые станции, были учреждены на Руси монголами в XIII в., когда большая ее часть вошла в состав Золотой Орды. Назывались эти станции «ям», отсюда русское слово ямщик, созвучное тюркскому «ямчи» – почтовый смотритель и персидскому «ямджик» – гонец.
В 1267 г. впервые упоминается специальный ямской налог, который собирался со всего населения русских территорий, входивших в состав монгольской империи, за исключением православного духовенства. После выхода Руси из состава Золотой Орды, традиция была сохранена и развита – по всем основным дорогам страны были учреждены ямы, в городах возникали ямские слободы, население которых занималось извозом, получая за это значительные налоговые льготы.
Ямщики в XVI-XVII вв. перевозили не только гонцов, почту, чиновников, но и срочные грузы в небольших объемах. Однако до 1740-х гг. наш край, т.е. Зауральская Башкирия оставался в стороне от почтовых трактов. Причин тому было две. Во-первых, это были башкирские родовые угодья, «вотчинные земли» и их неприкосновенность гарантировалась законом. Во-вторых, единственной официальной дорогой из Европейской России в Сибирь была дорога через Верхотурье, в исключительных случаях разрешалось использовать путь через Кунгур, т.е. по рекам Чусовой и Сылве.
После образования Екатеринбургского горного ведомства дорога из Кунгура в Екатеринбург была обустроена избами для отдыха, но полноценных почтовых ямов на ней не было. Роль станций должны были играть построенные в 1735-1736 гг. Гробовская, Киргишанская, Бисертская, Кленовская и Ачитская крепости. От этой же дороги ответвлялся и путь из Екатеринбурга на Уфу.Дорог в Южном Зауралье официально, вроде как, и не существовало. В связи с этим, у многих складывается впечатление, что никаких дорог здесь и не было, что в принципе неверно. Южное Зауралье было покрыто целой сетью путей, существовавших с древности. Пути эти соединяли Приаралье с северными лесами, Среднюю Азию и Алтай с Прикамьем, Китай и Сибирь с Поволжьем и т.д. Одна дорога шла вдоль Уральских гор с юга на север, а несколько других пересекали ее и горный хребет в удобных для этого местах. Если посмотреть на географическую карту Урала, то можно увидеть эти места, удобные для перехода через Уральские горы, поскольку практически все современные дороги, пересекающие Урал, используют эти, исторически сложившиеся пути.
Были и узловые точки, места пересечения большого количества путей, одним из таких перекрестков традиционно считался район озер Иртяш и Касли. Здесь сходились и расходились дороги, идущие вдоль горного хребта, от Катайского острога (г. Катайск), с юга, из степи, минуя слияние рек Уй и Увелка. Через Уральский хребет дорога в этом месте проходила по долинам рек Маук, затем Уфа, либо же по р. Суроям, мимо г. Ункурда. Другой «перекресток» исторических путей находился близ оз. Чебаркуль, что и определило возникновение этой крепости. Еще один дорожный узел сложился рядом с местом, где впоследствии была поставлена Верхояицкая пристань (сегодня г. Верхнеуральск Челябинской области). Эти дороги уже в конце XVI – XVII вв. использовали и русские купцы. Более того, в начале русского заселения Зауральской Башкирии в 1730-х–1760-х гг. использовались, большей частью уже существовавшие дороги, правда, далеко не в полной мере.
Развитие почтовой связи на Южном Урале связано, в первую очередь, с образованием системы крепостей, образование в 1737 г. Исетской провинции, а в 1743 г. – Оренбургской губернии.
Челябинск в середине XVIII в. становится не только административным центром недавно созданной Исетской провинции, но и ее почтовой «столицей». Собственно, почтовая связь существовала с самого основания крепостей в Южном Зауралье – каждое распоряжение, указ надо было довести до командования каждой крепости и получить подтверждение доставки. Но выполняли эту роль в то время поначалу солдаты, башкиры или «мещеряки» – служилые мишари. Затем почта и пересылаемые вещи доставлялись от крепости к крепости до Челябинска, а оттуда так же в Оренбург или Уфу с попутными ездоками, либо специально снаряженными людьми. Отвечали за пересылку почты местные власти: в крепостях – комиссары, в слободах – приказчики, в центрах дистриктов (тогдашние районы) – управители. Собственно, роль почтовых станций и выполняли структуры управления крепостей.
Рассмотрим известные указы, на основании которых создавалась и развивалась почтовая сеть на Южном Урале, а также изменения ситуации освоения территории, в связи с которыми изменялись и маршруты почтовых трактов.
Сначала о законодательных актах.
Именной указ «Об устройстве почт в губерниях и провинциях» был подписан 24 июля 1740 г. В тексте данного указа сообщалось: «Понеже немалая во всяких делах и управлениях остановка от того происходит, что внутрь государства за Москвою до Украйны и в другие места и Провинции, регулярныя и порядочныя для пересылки писем почты не учреждены… вместо того, что ныне при недостатке в том, всегда нарочные куриеры для таких случаев, к немалому лишнему иждивению употреблены быть должны. Того ради Ея Императорское Величество указала, немедленно о том попечение иметь и действительное определение учинить, дабы регулярныя и порядочныя почты, на таком основании как то отсюда (от Санкт-Петербурга) до Москвы учреждено, равным образом и далее от Москвы до Украины и в Украйне до Киева, также и во все другия Губернии и Провинции к знатным городам учреждены и впредь порядочно содержаны были».
Очевидно, начало налаживания почтовой связи в Исетской провинции было связано именно с этим документом. Почту возили как нарочные, т.е. специально посланные люди, так и те, кому было просто удобно по пути завезти ее в нужное место.
Один из немногих сохранившихся документов описывает содержание почты, привезенной из Миасской крепости в Челябинск:
«1744 года сентября 2 дня. Принято: ящик обшит холстом по подписке гласит Его Высокопревосходителству Господину Генерал Крикс камисару и кавалеру и лейб-гвардии подполковнику Степану Федоровичу Опраксину, да промемория (донесение) в пакете за печатью которая по подписке гласит ис канцелярии главного правления сибирских и казанских заводов в Исетскую правинциалную канцелярию, да пакет з доношениями и репортами ж за печатью из Окуневской канцелярии, да три партикулярных письма: 1. Подполковнику Бахметеву, 2 В Оренбурх асессору Петру Рычкову, 3 секретарю Черемисинову, да кадь осминная мера окованная, да поджея седельная, две узды плетеные новые: В Исетской правинциалной канцелярии чрез присланного Мияской крепости казачьего сына Григорья Романова приняты».
В другой расписке говорится о получении в провинциальной канцелярии от казака Миасской крепости Ульяна Заслонова двух пакетов: один был адресован И.И. Неплюеву (губернатору Оренбургской губернии), а другой был послан из Исетской управительской канцелярии (т.е. из Исетска, бывшего Исетского острога) в Исетскую провинциальную канцелярию.
Случались и казусы – посланные с подпрапорщиком Иваном Венгеровым «на имена разных персон ордеры, промемории и другие важные документы» по дороге от Чумлятской слободы до Миасской крепости «неведомым случаем утратились…» и прапорщик требовал у комиссара Миасской крепости лошадей, чтобы отправиться на поиски утерянной почты.
Таким образом, ясно, что почтовая служба существовала, и был установлен определенный порядок приема и передачи корреспонденции и посылок, но доставку осуществляли не специально определенные для этого люди – почтальоны, или ямщики – а разовые посыльные.
Если указ 1756 г. предписывал организовать дороги от Оренбурга до Уфы и Челябы, то в 1782 г. было повелено сделать тракты от Уфы: «По открытии ж в 1782 году бывшаго Уфимскаго наместничества тот тракт, который состоял от Оренбурга до Верхоуральска и Челябы уничтожен, а вместо онаго в те города, равно и после во вновь открытой город (Троицк) учрежден от Уфы и по всем сим четырем трактам состояло 165 лошадей, на наем коих лошадей сумма до 11360 рублей».
Такая переориентация с Оренбурга на Уфу объясняется просто – в 1782 г. Оренбургская губерния была реформирована, здесь было учреждено наместническое правление, а губернским городом стала Уфа. Соответственно, дороги были «привязаны» к новому губернскому центру. На каждой почтовой станции стояло по 4 лошади. Иногда оказывалось, что лошадей не хватает, а такое было вполне возможно – курьер, к примеру, мог разом забрать трех лошадей, а если таких курьеров в один день оказалось двое, то уже возникает нехватка. В таком случае изыскивали лошадей в ближайшем населенном пункте. Естественно, если почтовая станция находилась в селе, крепости или городе, то проблем особых не возникало. А если станция была поставлена «в чистом поле»? Надо было ехать до ближайшей деревни, искать лошадей, договариваться о найме. Но содержание большого количества лошадей на станциях ложилось слишком тяжелым бременем на местных жителей, за чей счет и содержались эти станции.
Карта почтовых дорог Оренбургской губернии 1808 года.
Ситуация на этом документе, в сущности та самая, что сложилась в середине 1780-х гг., когда были организованы тракты от Уфы, с тем дополнением, что после 1796 года, когда Оренбургу вернули статус губернского города, добавились (точнее, были восстановлены) тракты от Оренбурга до Верхнеуральска и Челябинска, а также получила статус почтового тракта дорога вдоль пограничной линии от Верхнеуральска до Троицка. То есть, от Верхнеуральска на Троицк вело два тракта: один через Кундравинскую слободу, а второй по реке Уй, вдоль пограничной линии.
В это же время (1781 г.) расформировывается Исетская провинция и Челябинск становится из города – центра провинции, уездным городом (изрядное понижение статуса). Если до этого почтой ведала провинциальная канцелярия, то в 1780-х гг., очевидно, городничий. Впоследствии часть обязанностей принимает на себя дума. Городская шестигласная (то есть по одному «гласному» – представителю от разных сословий) дума в Челябинске впервые избирается в 1787 г., а работать начинает фактически в 1788 году.
Какое-то представление о том, как работала почта в это время, дает сообщение, направленное городничим Иваном фон Швейгхофером в Челябинское духовное правление: «…все городовые присудственные места взносили б на почту комверты: в Уфу, Оренбург в четверток, в Шадринск и Куртамышск вторник, с 8-го часа утра по 12-й, а естли (будут) по прошествии того часу приносимые кунверты – не принимать. Естли же по какой экстренности или по самонужнейшим и не терпящим времяни делам нужно будет отправлять нарочного, то… выдавать прогоны (деньги за доставку) на щет того присудственнаго места, отколь пошлется нарочной…».
Итак, почта доставляется в Шадринск, Куртамыш, Оренбург и Уфу. Почему-то не указан Троицк, возможно, через него следовал почтовый тракт в Куртамыш. Указание, что письма принимаются во вторник и в четверг с 8 до 12 вовсе не означало, что в другое время почта не работает: надо было принимать письма, поступившие из других городов, как с регулярной почтой, так и курьерские. Один из вопросов, на которые пока нет ответа – почему не было почтового тракта до Екатеринбурга? Переписываться через Шадринск, а тем более через Уфу, было очень долго. Возможно, существовала какая-то «неофициальная» почтовая связь.
Кстати, есть один пример «неспешности» почты того времени.
В 1779 г. Челябинское духовное правление послало запрос своему бывшему руководителю Петру Флоровскому. Ответ, посланный Флоровским из Ялуторовска через месяц с небольшим после отправки запроса из Челябинска, был получен в Челябинском духовном правлении… через два года с даты отправления – 2 декабря 1781 г. Этот случай относится, скорее, к казусам и не был характерен для работы почты. Насколько можно судить по документам, письма из Троицка в Челябинске получали в течение трех-четырех дней, иногда на другой день после отправки. Из Оренбурга и Уфы документы обычно доходили не более чем за неделю. Имеется в виду, что с момента составления документа до «входящей» регистрации в учреждении, куда он был направлен, проходило 4–6 дней.
После воцарения Павла I (1796 г.) Оренбургская губерния была возвращена (насколько было возможно) в «до наместническое» состояние, а губернских городов стало два – Оренбург и Уфа.
Гражданский губернатор Иван Михайлович Баратаев 4 марта 1797 г. распорядился: «…из Оренбурга в Уфу а из онаго в Челябу, Троицк и Верхоуралск станции оставили на том же самом основании как они доселе существовали с некоторою только переменою верст… к границам Пермской и Тоболской губерниям: к первой чрез Бирск, а к последней Пермской (ошибка, надо Тобольской) губернии чрез село Бродокалмацкое равно и к протчим здешней губернии уездным городам, назначил станции вновь, лошадей самое толко необходимо нужное число». Кроме того, было предписано разложить тяготы содержания почты на все население губернии.
Отправлять почтовую службу могли либо все жители по очереди, либо нанять несколько человек постоянных ямщиков: «к тем станциям приписать ближайшие селении чрез которыя владении дороги пролегают и кои границами ко оным соседствуют… предоставя городским и уездным жителям (решать) самим ли отправлять сию службу или вместо себя нанимать».
Челябинские власти, да и жители, решили, что лучше всего будет заключать с кем-нибудь договор на организацию почтовой гоньбы, а деньги на оплату собирать со всех жителей уезда. Точнее, к каждой почтовой станции были приписаны жители определенной части уезда. Так, наем лошадей, ямщиков, телег и саней для челябинской станции должны были обеспечивать жители Воскресенской и Окуневской слобод (современная Курганская область), не считая челябинцев.
Размещалась почта вплоть до 1810-х гг., по всей видимости, в бывшем здании провинциальной канцелярии, вместе с уездным судом, казначейством. Руководил работой почты экспедитор. Именно на нем лежала обязанность приема корреспонденции от челябинских отправителей, раскладка по «направлениям», снаряжение почтовых сумок. Он же, получив почту, доставленную из других городов, оформлял ее и выдавал адресатам. Все почтовые отправления фиксировались в особом журнале, там же указывалось, с каким именно ямщиком куда направлена корреспонденция. Ямщики только перевозили почту от одной почтовой станции до другой. К сожалению, пока не известна точная дата учреждения Челябинской почтовой экспедиции. Возможно, это произошло в 1801 году.
Первый (а затем и второй) контракт на организацию почтовой гоньбы с февраля 1798 г. по февраль 1799 г., а затем и до января 1800 г. заключил Семен Попов. Причем в 1798 г. он обязался содержать 5 пар лошадей, а в 1799 г. – только одну пару. Соответственно и плата была в первом случае 485 рублей, а во втором – 109 рублей. Почему так резко уменьшили количество лошадей на станции, не очень понятно. Возможно, сократилось количество поездок, хотя одна пара все равно слишком мало. Тем не менее, так следует из документов. Попов обвинил городскую думу в неуплате денег по контракту. По документам думы выходило, что деньги были заплачены… В общем вокруг почтовых дел возникали те же конфликты, что и в других сферах, где имелся финансовый интерес.
Но были и другие конфликты.
В июле 1801 г. подряд на содержание четырех лошадей и двух ямщиков, взял Оренбугской врачебной управы «оператор», т.е. чиновник, челябинский врач Василий Григорьевич Жуковский. Вскоре экспедитор челябинской почтовой экспедиции прислал в городскую думу сообщение, где писал, что из двух ямщиков, нанятых Жуковским, один «Ортемей Сафонов, как он еще (в) несовершенном возрасте, не токмо тройкою, но парою лошадей управлять едва ли может. А при том слеп так, что днем, а ночью и совсем не видит». Экспедитор требовал от думы заменить Сафонова на годного к почтовой гоньбе «почтаря» – это, пожалуй, первое использование этого слова в челябинских документах. Жуковский сумел объяснить, что этот же ямщик занимался почтовой гоньбой при челябинской станции в 1800 г., а первые полгода 1801 г. был ямщиком на станции в Миасской крепости и никаких претензий к нему не было. По ходу разбирательства дума выдвинула требование – проверить зрение у ямщика Сафонова. Это первое упоминание о проверке зрения для допуска к управлению транспортным средством. Можно считать, что первая инициатива проведения медкомиссии для водителей была выдвинута еще в 1801 г., более двухсот лет назад.
Функцию основных перевалочных пунктов выполняли крепости, слободы и башкирские деревни. Но в некоторых случаях на довольно большом протяжении не было постоянных поселений. В таком случае ставили «ям», то есть почтовую станцию. Первые почтовые станции (ямы) возникают в наших краях уже в 1740-1741 гг.
В отчете о поездке шихтмейстера Ф. Санникова летом 1741 г. в Уральские горы на поиски руды, имеется запись: «От Челябинской до крепости Чебаркульской на WZW 3/4 W 66 верст… Из Чебаркульской крепости для осмотру железной магнитной руды и около оной воды, лесов и прочих угодий к строению завода. При озере Кундравах на бечеве собраны разные камни. От озера Кундравов до речки Половинной на ZWTZ 14 верст. От речки Половинной до станции Уйской на ZWTZ 26 верст. От станции Уйской до Уклы-Карагайской крепости на ZZW 40 верст.». Крепость Уйская была назначена к постройке не позднее весны 1737 г., но заложена лишь в 1742 г. Очевидно, до постройки крепости на этом месте была поставлена почтовая станция, между Чебаркульской и Уклы-Карагайской крепостями – иначе прогон получался слишком длинным, около 80 верст и проехать его за день было проблематично. Промежуточный пункт был необходим, поэтому и была организована Уйская станция, а затем, в 1742 г. поставлена Уйская крепость. Но путь через Чебаркульскую крепость был кружным, удобнее было ехать от Челябинской крепости до Уйской напрямую, и прямой почтовый тракт был организован, но несколько позже, когда изменилась ситуация в целом, была создана Оренбургская губерния (1744 г.) и увидели свет еще два распоряжения, о которых ниже.
4 декабря 1749 г. вышло сенатское «Определение об Оренбургской почте». Скорее всего, на основании этого определения был издан указ Оренбургского губернского правления о создании в Челябинске почтового правления Исетской провинции. Правление было организовано, а почтмейстером стал канцелярист Исетской провинциальной канцелярии Михаил Черемисинов. Любой желающий мог послать письмо в Троицкую крепость, Оренбург, Казань и далее. Плата за доставку зависела от веса отправления и дальности доставки – до Оренбурга письмо весом один золотник (4,26 г.) стоило отправить 3 копейки, в 1 фунт (409,5 г.) – 5 копеек, а доставка посылки весом в пуд обошлась бы в 2 рубля. Если надо было доставить отправление до Казани, то плата удваивалась и т.д. Письмо в Троицкую крепость стоило 1 копейку. На дом письма не приносили. По прибытии очередной почты, у дверей почтового правления вывешивался список, где указывалось, кому именно пришли письма, человек увидевший свое имя в списке должен был сам получить корреспонденцию. Не известно точно, кто выполнял функции ямщиков-почтальонов, то есть доставлял письма от одного населенного пункта до другого. Скорее всего, эти обязанности выполняли казаки, башкиры и мишари, как это и было зафиксировано в более поздних документах.
В «Топографии Оренбургской губернии» П.И. Рычкова описан почтовый тракт от Верхояицкой пристани (Верхнеуральск) и Оренбурга на Челябинск: «Крепость Уйская на реке Уе, в самых ея вершинах… Повсенедельная почта из Оренбурга в Челябинск, учрежденная для Исетской провинциальной канцелярии и для Троицкой крепости, от Верхояицкой пристани ходит чрез сию крепость; чего ради от нее по прямой к Челябинску дороге несколько селений заведено, чрез которые та почта отправляется, а именно: от Верхояицкой до Уклы-Карагайской крепости 32, от Карагайской до Уйской 44, от Уйской до Кумлякского яму 30, от Кумляцкого яму до села Коельского 31, от села Коельского до речки Алексеевки, где ям Башкирский 26, а оттоль до ручья, где почтовый же двор, 23; итого, от Верхояицкой до Челябинска 197, а от Оренбурга до Верхояицкой чрез Зелаирскую крепость почтовою дорогою 375, а до Челябинска 572 версты». Книга была написана П.И. Рычковым на основе данных 1750-х гг.
Другое важное направление – Сибирь. Почтовое сообщение с Тобольском (центром Сибирской губернии) было необходимо хотя бы потому, что церкви вновь построенных крепостей Исетской провинции, как и существовавших ранее слобод, относились к Тобольской епархии.
У того же П.И. Рычкова есть сжатое описание основного тракта, соединявшего Челябинск и Тобольск, правда, довольно своеобразное:«Исетский острог расстоянием от Тобольска через Тюмень 334 версты, от Челябинска, где Исетская провинциальная канцелярия находится, 304, а от Оренбурга, через Челябинск и Шадринск, 876 верст».
В июле 1759 г. унтер-шихтмейстер Степан Костромин составил карту отвода земель планируемому Азяш-Уфимскому заводу. На карте была показана дорога, которая идет с запада на восток, через верховья рек Суроям и Уфа, через Кыштымский завод и в районе оз. Улагач раздваивается – одна «ветвь» дороги уходит на юг, к Челябинской крепости, а другая на север, к Екатеринбургу. Тот отрезок, что западнее Кыштымского завода, подписан: «Дорога в город Уфу» и на нем показаны два почтовых яма (станции), которые к тому времени были уже не действующими. Они подписаны как: «Бывшей Игалишихинский (Игалишиханский?) ям» и «Бывшей Уфимский ям». То есть, это не просто дорога, а почтовый тракт.
В 1753 г. башкиры Мякотинской волости, при продаже земли Демидову, отдельно оговаривали, что за ними остается право«при учрежденных в Мякотинской волости ямах, стоящим для гоньбы подвод башкирцам травами и сенными покосами и на дрова лесом довольствоваться в прилежащих по близости ко оным ямам местах». Тот же год башкиры Шуранской волости описывали границы так: «Начав от стоящей в Урале при меже разделяющей Шуранскую волость с Мякотинскою… на лежащаю из Челябинска в город Уфу большую дорогу, и по ней на имеющийся при Уфе реке Уйкакаева яму».
В 1759 году они же при описании границ продаваемого участка земли указали:«по реке Уфе по течению с левой стороны, выше бывшего из Челябинска в Уфу на бывшей дороге яму… на бывший ям, который стоял на реке Игалиш и от того яму по большой дороге до яму же, что стоял на реке Уфе». И в другом документе, 1765 г.: «едучи из Челябинска в Уфу по большой ямской дороге правой стороной до межи Катайской волости с лишком на тридцать верст, на речку Игалиш, вниз по Игалишу до речки Сурояму».
Карта 1759 года.
Напомним, что на плане города Чилябы 1768 г. северные ворота названы Казанскими. Улицу, что вела к этим воротам именовалась Уфимской. Название сохранялось за ней и XIX веке. Только в 1880-х годах она была переименована в Екатеринбургскую. Сегодня это заречная (левобережная) часть улицы Кирова.
План "города Чилябы" 1768 года.
Почтовые ямы на участках трактов, проходивших по территории их волостей, обслуживали башкиры – это была одна из повинностей (неосновных налогов), которые несло местное население. Как видно из процитированного выше документа, в 1753 г. почтовые ямы были действующими и башкиры, при продаже земли, ставили условие, что за ними остается право косить сено и рубить лес на дрова в окрестностях ямов.
Можно предварительно оконтурить временной отрезок, в течение которого эта трасса Уфа-Челябинск действовала как официальный почтовый тракт. Организованы эти ямы были, как и Уйская станция, упоминавшаяся выше, после указа 1740 г. и существовали до 1756 года. Именно поэтому в 1759 году эти ямы обозначаются как "бывшие".
В 1756 г. вышел указ, который определил структуру почтовых дорог в Оренбургской губернии. Содержание этого указа дошло до нас в изложении более позднего документа:
«…по определению бывшей Оренбургской губернии канцелярии 1756 года октября 20 числа учиненному, правительствующим Сенатом опро(бо)ванному, велено было на собираемые ежегодно с башкирскаго и мещерядскаго народа по числу их городов денги учредить два тракта: первой от Оренбурга до Уфы, второй от сея же через Самарский городок и Зелаирскую крепость до Верхоуральска и Челябы».
Тот же документ сообщает более подробные сведения о двух трактах:
«Лошадей же на них содержалось: до Уфы (на) 13, 54, а до Челябы чрез Верхоуралск на 22 станциях 90, а на обеих трактах 144 (лошади), в том числе в Уфе и Челябе по 6, а в протчих местах по 4 лошади, которыя содержались наймом и смотрение за станциями имели, денежной збор чинили по положениям бывшаго Уфимскаго наместничества, что ныне Оренбургское губернское правление, так же и ямщиков наймовали выбираемыми тем же народом (башкирами и мишарями) из старшин почтовыми комиссарами».
Таким образом, указ 1756 г. предписывал иметь только две почтовые дороги – от Оренбурга до Уфы и от Оренбурга до Челябинска. На восток от губернии почтовые дороги как будто бы и не шли, тракт из Челябинска в Уфу был официально закрыт (почему почтовые ямы на карте 1759 г. и были названы «бывшими»).
Вроде бы из текста документа ясно, что содержать почтовую гоньбу должны башкиры и мишари. На деле оказалось, что к концу XVIII в. доставкой почты занимались в разных частях губернии разные группы населения: в районе самого Оренбурга и Сакмарского городка – казаки, в северо-западной части губернии – ясашные татары, по Яицкой и Уйской линиям и дальше до Тобольской губернии башкиры и мещеряки, а в других городах «обыватели тех мест», т.е. все население.
В Челябинске провинциального периода, до 1782 г., перевозкой корреспонденции занимались казаки. По крайней мере, в 1779 г. они объясняли, что «казаки люди ж служилые и содержат беспрепятственно почтовую гоньбу».
Очевидно, до конца XVIII в. почтовые перевозки были одной из повинностей служилых сословий, (башкиры и мещеряки, как и казаки, выставляли людей для службы на «линии» – границе со степью). Надо отметить, что почтовое сообщение Челябинска с Тобольском существовало и как светские, так и духовные власти Исетской провинции регулярно обменивались корреспонденцией с Сибирью.
Размещалось почтовое правление в Челябинске в здании провинциальной канцелярии, в описании здания 1782 г. упоминаются «Вески (весы) с медным, дробным, в золотниках фунтом для взвешивания приносимых писем на почту….». Располагалась провинциальная канцелярия по улице Оренбургской (позже Христорождественская, потом Большая, сегодня – Цвиллинга), рядом с Христорождественским собором. Именно там располагалось первое почтовое правление – «Главпочтамт» середины XVIII века.
Таким образом, почтовая служба Челябинской области может праздновать вполне достойную дату со дня основания почтовой службы в Челябинской области. Указ о создании почтового правления датирован весной 1750 года.
.png)
