Научная работа "Цифровое право: проблемы правоприменения, отечественный и зарубежный опыт"

Министерство просвещения Республики Казахстан

Учреждение «Костанайский высший колледж Казпотребсоюза»

Цифровое право: проблемы правоприменения, отечественный и зарубежный опыт.

Каратанов Марат Султанович

Костанай, 2023

Содержание

Введение

Цифровое общество – это современный этап развития цивилизации, отличающийся доминирующей ролью знаний и информации во всех сферах жизнедеятельности общества, решающим воздействием информационно- коммуникационными технологиями на образ жизни людей, их образование и работу, а также на взаимодействие государства, бизнеса и общества.

Информационно-коммуникационная инфраструктура, которая отвечает современным требованиям, обеспечивает цифровые преобразования социально-экономической жизни страны и служит платформой для получения цифровых дивидендов, ничего не значит без человеческого капитала.

Если население не будет уметь пользоваться теми благами и преимуществами, которые предоставляются новейшими цифровыми технологиями, то имеющаяся высокоскоростная сеть передачи данных не найдет применение и не будет эффективной. Более того, есть риск возникновения социального напряжения, так как на построение инфраструктуры безрезультатнопотрачены значительные средства. С целью уменьшения данного риска следует создавать креативное общество, обладающее необходимыми цифровыми навыками.

Данное требует активного исследования вопроса цифрового права в нашем обществе дабы быть креативным обществом.

Данная проблема остро стоит перед сообществом правоведов, в связи с тем, что в нашем общество активно развивается цифровое право. Сейчас в мире идет нормативное регулирование цифровой экономики.

Что такое цифровое право - это прежде всего права человека на то чтобы у него был доступ. Доступ к созданию, использованию и публикацию цифровых произведений, доступ к использованию компьютеров и других электронных устройств и конечно же доступ к интернету.

Во всем мире происходит глобальная цифровая трансформация, которая приводит к применению этих инновационных цифровых технологий.

И наше государство этому не исключение. Здесь имеется ввиду, что наше государство естественно стремится быть конкурентно способным государством на рынке цифровых инноваций и соответственно оно должно проводить политику для достижения данной цели. И примером этому являются цифровые технологии.

В 2019 году Глава государства К. Токаев отметил, что четвёртая промышленная революция усиливает требования к знаниям и компетенциям работников. Поэтому было поручено разработать план обучения 10 тысяч специалистов для ключевых отраслей до 2025 года, необходимых для развития Индустрии 4.0.

Однако, как отметил К. Токаев, кардинальных сдвигов в структуре экономики не произошло. К индустриализации приковано внимание местного и зарубежного экспертного сообщества, нельзя допустить дискредитации самой идеи индустриализации.

Глава государства указал на необходимость формирования не менее 3-5 технологически развитых отраслей, конкурентоспособных как минимум в региональном масштабе.

Основной акцент должен быть сделан на росте производительности труда не менее чем в 1,7 раза и значительном увеличении казахстанского экспорта обработанной продукции. Правительству предстоит добиться прироста не сырьевого экспорта в 2 раза к 2025 году.

Цифровые технологии такого формата необходимы и они внедряются и они предусмотрены национальной технологической инициативой Республики Казахстан. Для наглядного примера можем взять Национальный проект «Технологический рывок за счет цифровизации, науки и инноваций» и на внедрение его правительством выделяется более 2 миллиардов тенге, более ста тысяч рабочих мест предусмотрено согласно проекту [1].

Данный проект предусматривает и качественное и количественное улучшение экономического эффекта: увеличение на 79 млрд. тенге налогов от ежегодной крипто индустрии, увеличение доли ВВП в сфере ИКТ до 5 %, доля частного софинансирования проектов коммерциализации РННТД и прикладных научных исследований – 50 %. Ожидаемый социальный эффект (в качественном и количественном выражении) это улучшение государственных услуги за 5 минут на смартфоне, интернет с гарантированной скоростью (города – 10 мб/сек, села – 5 мб/сек).

Целью проекта является: становление Казахстана современной страной с эффективным государственным управлением за счет цифровой трансформации, принимающим решения на основе достоверных данных, а также обеспечивающим эффективное и безопасное использование инфраструктуры в цифровую эпоху, увеличивающим вклад науки в социально- экономическое развитие страны.

Учитывая вышеизложенное сферой действия цифрового право являются общественные отношения в сфере информатизации, возникающие на территории Республики Казахстан между государственными органами, физическими и юридическими лицами, которые создаются при, развитии, сопровождении, эксплуатации объектов информатизации.

Данное невозможно без государственной поддержки развития отрасли информационно- коммуникационных технологий.

Целью исследуемой проблемы является анализ цифрового права в условиях распространения технологий в области цифрового права, преобразующих уже устоявшиеся институты и общественные, и государственные.

Помимо этого, влияние цифрового права на содержание, а также и на само строение права здесь выделяется новейшие преимущества и угрозы, данное связано с применением на практике цифровых технологий, предложив другие варианты правового регулирования.

Цифровое право — это такая сфера, с которой люди если брать в обзор данный момент развития сталкиваются можно сказать ежедневно если не ежечасно в особенности это касается молодежи [2].

Значимость цифрового права для нашего общества обзор общественных отношений в данной области и есть цель настоящего исследования.

Материал и методы исследования. В исследовании был применен системный метод особенность данного метода состоит в том, что его возможно применение для решения задач не имеющих стандартных ответов. Имея в виду, сложные правовые проблемы в социальном обществе данная особенность делает весьма полезным данный метод исследования.

Общественные отношения, возникающие на основе цифровых отношений, которые создают особую сферу регулирования гражданского правовых отношений.

Результаты и их обсуждение. Резюмировав, следует, что цифровое право есть не что иное как целая совокупность норм права и отдельных институтов, которые регулируют разные видыотношений, и непременно связаны с непосредственным применением и внедрением цифровых технологий.

1.Особенности регулирования правовых отношений в области цифровых технологий и электронных информационных ресурсов

1.1Роль и значение информационно-коммуникативных прав в медиасреде

Нестабильность, неконкретность и ненадежность в практическом понимании является отличием ее от других отраслей права, и оно включает в себя основополагающие принципы деятельности таких отраслей права как гражданское право.

Цифровое право заключается в том, что:

во-первых, в обычных правовых институтах, которые не смотря на воздействие интернета не меняется.

во-вторых, новых правовых институтов, которые появляются в связи с интернетом, здесь имеется в виду законодательные акты.

Цифровое право следует понимать как совокупность правовых норм и институтов, регулирующих разнообразные отношения, связанные с внедрением и использованием цифровых технологий, но эти нормы не объединены единым методом регулирования и относятся к различным отраслям права.

Рассматривая вопрос о специфике права собственности на электронные информационные ресурсы (как информацию, хранящуюся в электронном виде и содержащуюся в информационных системах) необходимо принимать во внимание сложную структуру его объекта – документированной информации [3].

Зачастую права на информацию и ее физический носитель, имея различную юридическую природу, не совпадают.

Определяя информационные ресурсы как элемент состава имущества и объект права собственности, Закон Республики Казахстан «Об информатизации», в сущности, регулирует отношения собственности по поводу материальных носителей информации, так как право собственности как вещное право может распространяться только на материальные объекты [4].

К информации в отношении нематериального блага относятся такие полномочия, которые не относятся к праву собственности это может быть тиражирование, распространение или же публикация. Для того чтобы вводить новую отрасль законодательства, надо сначала определиться с отдельным родом общественных отношений, которые возникают в том, что называется «цифровой средой», а заодно и с юридической дефиницией термина «цифровая среда», в которой возникают цифровые права.

Смарт-системы, роботы и боты уже действуют в нашей жизнедеятельности. Смарт-видеофиксация людей, сбор персональных (биометрических) данных могут нарушать приватность гражданина и человека, поэтому законодательство должно соблюдать баланс законных интересов персон, бизнеса и ведомства.

К цифровым системам можно отнести системы распределенного реестра, которые называются «блокчейн», так как в них используется хеширование данных (буквенно-цифровое шифрование).

В связи с этим «цифровая трансформация» — это только метафора, с помощью которой обозначается этап развития Казахстана на ближайшие 20 лет с помощью продуцирования безопасной, надежной иустойчивой электронной среды на базе инфраструктуры Интернета [5].

Люди живут и действуют в действительном мире, но могут существовать и в виртуальном мире. При этом эти миры связаны, и анонимный пользователь может нанести вред конкретному субъекту через виртуальный мир и остаться безнаказанным.

Можно принять норму в законе о наказании за такие действия, но пока нет инфраструктуры, с помощью которой правоохранительные органы смогут идентифицировать злоумышленника и доказать его вину, закон в данном случае не будет действовать. Поэтому в виртуальном мире должны быть виртуальные границы, а для этого необходимо законодательно определить, что это такое и чем они отличаются от «цифровых границ», а заодно и сказать, существуют ли «цифровые границы» или это только метафора. Нет смысла плодить новые сущности, если со старыми еще не разобрались, в частности с метафорой «информация». Пока самые совершенные смарт-системы не могут гарантировать своей безопасности от злоумышленников, отсутствие системных сбоев и/или наличия репрезентативности больших данных при решении нестандартной задачи, имен и ipадресов, патентных прав, лицензирования, переговоров и заключения договоров в электронной форме, киберспорта, программного обеспечения, азартных игр, геномов, телемедицины и данных о здоровье, баз данных и контента, распределения рисков, управления и обслуживания сети, диффамации, кибербулинга, уголовной ответственности за киберпреступления, онлайн-сервисов, агрегаторов, онлайн-арбитража и онлайн-посредничества, налогов и прочее [6].

Основным элементом цифровизации является «искусственный интеллект», входящий в перечень цифровых технологий.

Сегодня искусственный интеллект активно внедряется в различные сферы жизни общества, в том числе в здравоохранение при прогнозировании диагноза больных. В этой связи вопросы использования искусственного интеллекта стали предметом обсуждения широкого круга специалистов.

Разработка и применение искусственного интеллекта требует правовой регламентации. В частности, требуют решения такие проблемы, как правосубъектность искусственного интеллекта, юридическая ответственность за вред, причиненный в этой сфере, кибербезопасность и противодействие распространению фейков, защита персональных данных, авторские права на произведения, созданные искусственным интеллектом, применение искусственного интеллекта в здравоохранении, права человека и т.п.

В связи со стремительным развитием новых технологий при разработке законодательства в данной сфере целесообразно принятие ключевых принципов и стандартов, которые могут быть применимы к новым технологиям следующего поколения.

Также трудности при разработке законодательства в сфере искусственного интеллекта связаны с отсутствием единых признанных международных правовых стандартов в этой области.

По мере развития и внедрения новых технологий искусственный интеллект порождает все больше вызовов и неопределенностей. На сегодняшний день правовое обеспечение искусственного интеллекта отстало от технологического развития. Поэтому оно должно развиваться с учетом исследования всех рисков и специфики использования искусственного интеллекта в различных сферах жизни.

Согласно Закону «Об информатизации»,«интеллектуальный робот» –«автоматизированное устройство, совершающее определенное действие или бездействующее с учетом воспринятой и распознанной внешней среды» [7].

Системы искусственного интеллекта должны всегда оставаться под контролем человека, даже если благодаря машинному обучению или аналогичным технологиям они смогут принимать решения самостоятельно, без человеческого вмешательства.

Ответственность за нарушения прав человека, которые происходят при разработке, внедрении и использовании систем искусственного интеллекта, должна всегда возлагаться на человека.

Практика функционирования «технологий искусственного интеллекта» подтверждает этот аргумент.

Законы, регулирующие правоотношения в областях, связанных с техникой, часто опираются на национальные стандарты, которые нередко представляют собой неудачные кальки с иностранных или международных стандартов. К сожалению, и за рубежом используют устаревшую терминологию, а также метафоричную, например «киберпространство» [8].

Цифровая трансформация подразумевает трансформацию нормативных правовых актов, в частности систематизацию, юридически значимых терминов, алгоритмизацию логических связей в этих актах и между актами, а также возможность создавать цифровые правовые модели, с помощью которых можно исследовать «правовые массивы», осуществлять правовой мониторинг, моделировать регулированиеобщественныхотношений, осуществлять прогнозирование и создавать стратегии управления цифровой трансформации законодательства. Однако, основной средой этой трансформации является не информационная, а медиасреда, подразумевающая среду, через которую средства массовой информации и/или массовых коммуникаций (печать, радио, телевидение, видео, кино, компьютерные каналы, Интернет и т.д.) не только информируют, развлекают, пропагандируют, оказывают идеологические, экономическое или иное воздействие на оценки, мнения и поведение людей, а также позволяют им напрямую без посредников общаться между собой и размещать медиапродукты(информационно-коммуникативные продукты) в этой среде.

Поэтому, под информационно-коммуникативными правами необходимо понимать права субъектов на доступ к медиапродуктам, пользование ими и/или продуцирование (создание и размещение) их в сфере информационно-коммуникативного пространства медиасреды, в том числе в электронно-цифровой инфраструктуре Интернета.

1.2 Анализ нормативной базы в сфере информационно-коммуникационных технологий и цифровизации

В июле 2022 г. средства массовой информации опубликовали сообщения о намерениях Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности РК разработать Цифровой кодекс[9].

Идея в целом позитивная, соответствующая новым общемировым тенденциям, в частности, Программе развития ООН по цифровизации на 2022-2025 годы[10]. В Послании Президента Республики Казахстан от 1 сентября 2022 г. цифровизация названа в качестве одного из путей решения системных проблем нашей экономики, вместе с тем отмечено и отсутствие «ощутимого прогресса» в этом и других вопросах, рассмотренных в данном Послании. Главой государства в качестве предстоящих на ближайшие годы задач предусмотрено «обеспечить полную цифровизацию налогового контроля», объединение на единой цифровой платформе всех сведений о состоянии сельскохозяйственных земель, водных ресурсах, ирригационных системах и транспортной доступности; внедрение с 2023 года Цифровой карты семьи и Социального кошелька. В судебной системе «разрабатывается цифровой аналитический инструментарий, который призван обеспечить единообразие в отправлении правосудия» [11].

Сегодня существует огромный массив регуляторных документов в сфере цифровизации, управления данными, обеспечения информационной безопасности, развития инфраструктуры и связи.

Это базовые законы об информатизации, защите персональных данных, связи, электронной цифровой подписи, государственных услугах и порядка 200 ведомственных подзаконных актов, принятых в их реализацию.

Наряду с этим, цифровые технологии и решения технологии активно имплементируются в различные сферы государственного управления от сельского хозяйства и образования до обеспечения национальной безопасности, и обороны, что обусловлено сквозным характером цифровизации, активной автоматизацией государственных функций и переходом взаимодействия государственных органов с гражданами, бизнесом в онлайн формат.

Это находит отражение в принятии соответствующими государственными органами дополнительных отраслевых нормативных документов.

Наличие такого массива нормативных правовых актов неизбежно приводит к внешней и внутренней несогласованности норм, коллизиям в правовом регулировании, необоснованном дублировании регуляторных инструментов.

Это усложняет комплексное государственное регулирование, служит препятствием для получения гражданами качественных услуг и сервисов, становится барьером на пути развития бизнеса и реализации реформ.

В этой связи, становится актуальной проблема предоставления гражданам и бизнесу «единого окна» доступа к основным положениям регулирования общественных отношений в цифровой среде.

Сегодня действующее законодательство не может в полной мере обеспечить внедрение единых системных подходов к становлению цифрового общества.

Это усугубляется проблемой нестабильности законодательства, которое связано с комплексом объективных и субъективных причин: недостаточное прогнозно-аналитическое обеспечение на средне и долгосрочную перспективу наряду со стремительным развитием цифровых технологий и решений, к которым уполномоченные органы не успевают адаптировать существующую регуляторную политику.

Проведенный Институтом законодательства и правовой информации анализ эффективности законодательства наглядно свидетельствует о нестабильности нормативной базы в сфере информационно-коммуникационных технологий и цифровизации.

Например, за 17 лет существования Закона «О связи» в него было внесено порядка 56 поправок или один раз в 3,7 месяцев. С момента принятия Закона «О государственных услугах» было внесено поправок 23 раза или в среднем один раз в четыре месяца. Закон «Об информатизации» подвергался коррекции более двадцати раз, при этом наибольшее количество поправок приходится на последние четыре года.

Растущая нестабильность законодательства негативно сказывается на национальной экономике. Граждане не успевают отследить изменения в законах, что затрудняет их соблюдение. Для бизнеса постоянная корректировка регуляторной политики мешает долгосрочному планированию, принятию взвешенных решений об инвестировании, что ограничивает деловую активность.

Цифровые права человека и гражданина являются частью большей части прав и свобод, которые гарантируются конституцией.

Однако в связи с быстрыми развитием цифровых технологий и их влиянием на жизнь граждан, права человека эволюционируют под воздействием цифровых технологий.

В связи с этим, цифровые права человека являются специфической категорией, требующей особого регулирования, в том числе:

право на доступ к цифровым сервисам и инфраструктуре использования в возможности получения гражданами или пользователями полного и равного доступа к цифровым технологиям, программному обеспечению, интернет-соединению и другим средствам связи и общения в цифровой сфере.

Каждый человек должен обладать определенными возможностями использования цифровыми сервисами и инфраструктурой, включая доступ к информации, получению, здравоохранению, финансовым услугам и другим видам услуг, поставщиков в цифровом формате;

право на безопасную цифровую среду, каждый человек имеет право на защиту своих прав и интересов в цифровой среде. Это правоприменительно в следующих аспектах: конфиденциальность и защита данных: каждый человек имеет право на защиту своих данных в цифровом пространстве. Необходимо усиливать защиту данных предотвратить несанкционированный доступ к ним.

безопасность в цифровых средах: каждый человек имеет право на безопасность в цифровых средах. Это означает защиту от кибератак, вирусов и других угроз в цифровом пространстве.

свобода выражения: каждый человек имеет право на свободное выражение в цифровой среде.

доступность и равноправность: каждый человек имеет право на доступ к цифровым технологиям и сервисам. государство и организация должны обеспечивать доступ к цифровым ресурсам и услугам для всех граждан без исключений;

право человека на использование эффективных и доступных средств защиты от потенциального применения цифровых технологий означает, что люди должны иметь доступ к механизму защиты своих прав в случае применения цифровых технологий.

Это право должно быть обеспечено в разрезе:

Законодательства: установление гарантий на правовую защиту граждан в случае нарушения их прав в цифровой среде.

Компетентных судов: граждане должны иметь доступ к компетентным судам, которые могут разбирать дела, связанные с нарушением прав, относятся с цифровыми технологиями.

Консультаций специалистов: граждане должны иметь доступ к консультациям специалистов, которые могут помочь владельцам прав.

Все эти аспекты прав и другие права на безопасную и доступную цифровую среду имеют важное значение для обеспечения безопасности, комфорта и развития в цифровой среде граждан.

Таким образом, цифровые права и свобода граждан требуют особого внимания и регулирования в цифровой среде.

Разработка и определение механизмов правового регулирования должны обеспечивать защиту этих прав и свобод в условиях быстрого развития цифровых технологий.

Цифровые технология порождают не только новые возможности, но и несут новые вызовы, связанные с личной защищенностью граждан, прежде всего с обеспечением их цифровых прав на безопасность, конфиденциальность персональных данных, на защиту от цифровой дискриминации.

В настоящее время активно развиваются и внедряются манипуляционные технологии, целью которых является управление поведением пользователей.

При этом о применении таких технологий, направленных на подмену способности субъекта принимать самостоятельно решения и критически воспринимать информацию, человек может не догадываться.

Другой аспект проблемы, активное применение вредоносных программ и программных продуктов для «взлома» личных данных, в том числе, для хищения средств и имущества.

В результате, простые граждане становятся жертвами противоправного использования ИКТ.

Это усугубляется низким уровнем цифровой культуры, что способствует росту злоупотреблений.

Таким образом требуется правовое регулирование использование больших данных, алгоритмов обработки данных с применением ИИ, Интернета вещей, а также цифрового контента, в том числе исключающих манипулирование поведением пользователя.

В первую очередь, права человека и гражданина гарантируются Конституцией Республики Казахстан.

Конституция страны обеспечивает право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и достоинства.

Данное право может быть ограничено в случаях и в порядке, прямо установленных законом.

Государство обеспечивает каждому свободу слова и творчества, запрещает цензуру. Устанавливается право каждого на свободное получение и распространение информации любым, не запрещенным законом способом.

Статья 14 Конституции обеспечивает защиту граждан от дискриминации по любым мотивам и обстоятельствам. Это относится и к общественным отношениям, связанным с использованием информационных технологий, а также системы социального скоринга [12].

Конституционные гарантия прав и свобод граждан находят выражение в национальном законодательстве, являются ориентиром для законотворческой и правоприменительной практики.

Так, согласно, статье 3 Закона «Об информатизации» государственное регулирование общественных отношений в сфере информатизации основывается на принципах соблюдения прав, свобод и законных интересов физических лиц, а также прав и законных интересов юридических лиц; равенства прав физических и юридических лиц на участие в деятельности в сфере информатизации и использование ее результатов; обеспечения безопасности личности, общества и государства при применении информационно-коммуникационных технологий.

Согласно статье 5 Закона «О персональных данных и их защите» сбор, обработка и защита персональных данных осуществляются с соблюдением конституционных прав и свобод человека и гражданина, конфиденциальности персональных данных ограниченного доступа, равенства прав субъектов и обеспечения безопасности личности, общества и государства [13].

Сбор и обработка персональных данных по общему правилу допускается только с согласия их владельца, за исключением случаев, перечень которых носит исчерпывающий характер.

Заслуживают внимания нормы, предусмотренные Законом «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты по вопросам стимулирования инноваций, развития цифровизации, обеспечения информационной безопасности и образования» от 14 июля 2022 года.

Так, собственникам или владельцам электронных информационных ресурсов запрещается принятие решений на основании исключительно автоматизированной обработки электронных информационных ресурсов, в том числе посредством интеллектуального робота, в результате которых у субъектов персональных данных возникают, изменяются или прекращаются права, законные интересы, за исключением случаев, когда указанное решение принимается с согласия субъекта персональных данных или в случаях, предусмотренных законодательством Республики Казахстан [14].

Собственники или владельцы электронных информационных ресурсов обязаны информировать субъекта персональных данных об использовании автоматизированной обработки, в результате которой у субъекта персональных данных возникают, изменяются или прекращаются права, законные интересы.

В целом, в национальном законодательстве цифровые права человека и гражданина как специфическая категория отдельно не выделяются и рассматриваются преимущественно через призму основных и задач и принципов правового регулирования, функции государственных органов.

Исключением является право на защиту персональных данных, в реализацию которого помимо конституционных гарантий принят специальный закон, устанавливающий требования и процедуры его защиты

2 Отечественный и зарубежный опыт в цифровом праве

2.1 Зарубежный опыт регулирования цифровых прав человека

На сегодня, в западных странах на законодательном уровне сформировалась концепция цифровых прав и свобод человека как нового поколения прав, имеющие свои специфические особенности и нуждающиеся в особых гарантиях защиты.

В ЕС регулирование цифровых прав человека обеспечивается в рамках стратегических документов, деклараций и директив. Одним из последних стратегических документов является Коммюнике «Цифровой компас: европейский путь к цифровому десятилетию», в котором в 2021 году Европейская Комиссия изложила свое видение цифровой трансформации Европы к 2030 году [15].

В Коммюнике отражены цифровые амбиции ЕС на следующее десятилетие в виде четких и конкретных целей по направлениям, посвященным квалифицированному населению и высококвалифицированным специалистам в области цифровых технологий; безопасным и устойчивым цифровым инфраструктурам; цифровой трансформации бизнеса; цифровизации государственных услуг.

В январе 2022 года Европейская Комиссия представила на утверждение Европейскому совету и Европейскому Парламенту проект Декларации о цифровых правах и принципах цифрового десятилетияЕвропейский путь к цифровому обществу, согласно проекту Декларации, основан на обеспечении полного соблюдения свободы слова, включая доступ к разнообразной, достоверной и прозрачной информации, свободы создания и ведения бизнеса в Интернете, защиты личных данных и конфиденциальности, а также права на забвение, защиты интеллектуального творчества физических лиц в онлайн-пространстве.

Декларация также закрепляет такие цифровые принципы, как универсальный доступ к интернет-сервисам, безопасная и надежная онлайн-среда, всеобщее цифровое образование и навыки для активного участия людей в жизни общества и в демократических процессах, доступ к цифровым системам и устройствам, не наносящим ущерба окружающей среде, доступные и ориентированные на человека цифровые государственные услуги и администрирование, этические принципы алгоритмов, ориентированные на человека, защита и расширение прав и возможностей детей в онлайн-пространстве, доступ к цифровым медицинским услугам.

Наряду с этим, декларация стремится гарантировать свободу выбора в сети, обязуясь обеспечить прозрачность использования алгоритмов и ИИ, наделение людей полномочиями и информацией при взаимодействии с ними, а также чтобы алгоритмические системы основывались на подходящих наборах данных, чтобы избежать незаконной дискриминации и позволить человеку контролировать результаты, влияющие на людей [16].

Важно, чтобы такие технологии, как алгоритмы и ИИ, не использовались для предопределения выбора людей, например, в отношении здоровья, образования, занятости и их личной жизни, чтобы обеспечить гарантии безопасности ИИ и цифровых систем и их использования при полном уважении основных прав людей.

В 1981 году Совет Европы выпустил Конвенцию о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных, известную как Конвенция 108 - «первый обязывающий международный инструмент, защищающий физических лиц от злоупотреблений, которые могут иметь место при сборе и обработке данных, и ставящий задачу регулирования трансграничного потока персональных данных.

Конвенция запрещает обработку чувствительной информации: о расовой принадлежности, здоровье, политических и религиозных взглядах, — если национальное право не обеспечивает надлежащих гарантий защиты этой информации [17].

Поправки 2018 года ввели более строгие ограничения для сбора данных, расширили понятие чувствительных данных (включив в них генетическую, биометрическую и этническую информацию).

Наиболее значимый из европейских документов в сфере защиты цифровых прав – Общий регламент защиты персональных данных (General Data Protection Regulation, GDPR).

Значительное внимание наднациональными органами Европейского союза уделяется обеспечение прав граждан с учетом тенденций развития и возможных рисков применения технологий обработки больших данных и искусственного интеллекта.

Так, можно выделить Руководящие принципы по защите физических лиц в отношении обработки персональных данных в мире больших данных, Руководящие принципы по защите персональных данных при использовании искусственного интеллекта Консультативного комитета Конвенции Совета Европы по защите прав физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных.

Одной из рекомендаций является обязанность при обработке персональных данных на основе технологий обработки больших данных либо при использовании искусственного интеллекта регулярно проводить анализ процесса оценки, обработки данных на права и основные свободы человека, а также принимать меры по их смягчению либо предотвращению [18].

В мае 2019 года комиссар Совета Европы по правам человека опубликовал рекомендацию «Искусственный интеллект: 10 шагов для защиты прав человека».

Государства - члены Совета Европы должны создать правовую базу, которая устанавливает процедуры проведения государственными органами оценки воздействия на права человека (human rights impact assessments) систем ИИ, которые приобретены, разработаны и/или развернуты этими органами.

В рамках ОЭСР были разработаны шесть принципов цифрового правительства (Six dimensions of a Digital Government):

1.Цифровой дизайн (Digital by design). Для успешной цифровой трансформации государственного управления цифровые технологии должны быть полностью внедрены в процессы формирования политики и разработки услуг с самого начала.

2. Государственный сектор, управляемый данными (Data-driven public sector). Государственный сектор, ориентированный на данные, признает и предпринимает меры для управления данными в качестве ключевых стратегических активов в создании общественной ценности посредством их применения в планировании, реализации и мониторинге государственной политики, и принимает правила и этические принципы для их надежного и безопасного повторного использования.

3. Правительство как платформа (Government as a platform). Правительство выступает в качестве платформы для удовлетворения потребностей пользователей, которое обеспечивает четкие и прозрачные источники руководящих принципов, инструментов, данных и программное обеспечение, которое позволяет разработчикам предоставлять ориентированные на пользователя, последовательные, бесперебойные, интегрированное, проактивное и межсекторальное предоставление услуг.

4. Открытость по умолчанию (Open by default). Правительство является открытым по умолчанию, когда оно делает государственные данные и процессы разработки политики (включая алгоритмы) доступными для общественности, чтобы в рамках действующего законодательства и в соответствии с национальными и общественными интересами. Национальными и общественными интересами.

5. Ориентированность на пользователя (User-driven). Правительство ориентировано на пользователя, ставя на первое место потребности и удобства людей в формировании процессов, услуг и политики, путем принятия инклюзивных механизмов для этого.

6.Проактивность (Proactiveness). Представляет собой способность правительств и государственных служащих предвидеть потребности людей и быстро реагировать на них, чтобы пользователи не сталкиваться с громоздким процессом сбора данных и предоставления услуг [19].

Национальная стратегия цифрового правительства ОАЭ разработана по восьми измерениям, которые направлены на реализацию политики цифрового правительства ОЭСР. Цели и приоритеты данной стратегии: предоставление цифровой инфраструктуры мирового уровня; предоставление единой цифровой платформы и общих цифровых инструментов; предоставление интегрированных, простых и быстрых цифровых услуги, разработанные с учетом потребностей клиентов; повышение уровня цифровых возможностей и навыков; готовность законодательства обеспечить плавную и комплексную цифровую трансформацию; повышение эффективности работы правительства.

Цифровая трансформация Эстонии основывается на четырех ключевых решениях: электронная идентификация; услуги на основе взаимодействия; охрана и безопасность; цифровизация здравоохранения. Каждый гражданин Эстонии, независимо от его местонахождения, имеет цифровую идентификацию, выданную государством. Каждый гражданин может предоставить цифровые подписи, используя свою ID-карту, MobileID, или Smart-ID, чтобы безопасно идентифицировать себя и пользоваться электронными услугами. ID-карта – это не только удостоверение личности с фотографией, она обеспечивает цифровой доступ ко всем безопасным электронным услугам Эстонии. В стране успешна реализована цифровая платформа X-Road.

Стратегия цифровизации Дании (по результатам исследования EDGI в 2022 году Дания на 1-м месте) ориентирована на создание центральной инфраструктуры ИКТ, которая связывает государственные правительственные органы, местные органы власти и муниципалитеты с общими службами, а также на ряд инициатив, проектов и решений, таких как цифровая инфраструктура, повторное использование данных, защита данных, цифровое благосостояние и цифровые решения для бизнеса.

Как часть стратегии, правительство предложило новый инвестиционный фонд, чтобы ускорить распространение решений цифрового благосостояния посредством решений ИИ.

В декабре 2020 года в США принят закон о распространении передового опыта цифровизации госорганов через специально создаваемые центры (Information Technology Modernization Centers of Excellence Program) [20].

В ряде стран правительственные закупки и финансирование разработок в сфере IT рассчитаны на применение Agile-подходов. В частности, в Великобритании и Австралии правительственные службы изначально финансируют разработку только прототипа сервиса с ограниченным набором функций. Если он успешно проходит проверку, финансирование продолжается, если нет – финансирование сокращают либо останавливают разработку.

В США офис закупок Службы трансформации технологий использует особый формат договоров с разработчиками, позволяющий резко менять требования к конечному продукту в зависимости от обратной связи, полученной от пользователей в ходе проекта.

В Великобритании действует сервис цифровой торговой площадки (Digital Marketplace), онлайн-сервис для организаций государственного сектора, позволяющий находить специалистов и технологий для цифровых проектов.

Справочно. На Digital Marketplace находятся следующие услуги: облачное программное обеспечение и сервисы (the G-Cloud framework); цифровые результаты, цифровые специалисты и услуги по исследованию пользователей (the Digital Outcomes and Specialists framework); пространство физического центра обработки данных (the Crown Hosting Data Centres framework).

Осуществлять покупку услуг посредством Рамочного соглашения Digital Marketplace (соглашения между правительством и поставщиками о предоставлении определенных видов услуг на определенных условиях) значительно быстрее и дешевле по сравнению, если заключать индивидуальные договоры о закупках.

Аналогом электронного сервиса по покупке услуг также в Новой Зеландии является платформа Marketplace, которая облегчает процесс закупок Правительства, связывая предприятия, предлагающие услуги и продают продукты, с государственными учреждениями, которые намереваются их купить. В качестве «поставщиков» предприятия могут публиковать описания своих услуг и продуктов в так называемых «каталогах» на Marketplace.

В Великобритании для государственных цифровых услуг разработан специальный стандарт (Digital Service Standard), который предусматривает непосредственное тестирование созданного сервиса ответственным министром. Если ответственные министры смогут освоить функционал разработанного сервиса, то с этим смогут справиться и другие сотрудники. (Принципы Service Standard: понимание пользователей и их потребностей; решение проблем пользователей в полной мере; обеспечение объединенного опыта по всем направлениям; создание сервиса упрощенным в использовании; доступность для каждого пользоваться сервисом; наличие мультидисциплинарной команды; применение agile-методов; постоянное совершенствование сервисов; создание безопасного сервиса, защищающий конфиденциальность пользователей; проведение мониторинга эффективности сервисов и предоставление отчетов по его итогам; выбор правильных инструментов и технологий; открытые новые исходные кода; применение и способствование в открытые стандарты, общие компоненты и шаблоны; функционирование надежного сервиса).

Аналогичные стандарты были разработаны и в Эстонии (определение актуальной проблемы и потребности пользователя; привлечение в команду специалистов-новаторов, обладающих разносторонними знаниями; рассмотрение всех возможных решений; прогнозирование; создание удобного сервис; развитие сервиса с пользователями и другими сторонами; обеспечение интероперабельность с другими сервисами; работа по разработке гибкой методологии; создание и поддержка безопасности и прозрачности сервиса; запуск собственного сервиса).

Важным условием эффективности деятельности «цифрового правительства» является активное использование инструментов юзабилити-тестирования при развертывании государственных цифровых сервисов и информационных систем.

Фокус сделан на формировании общего видения продукта, исходя из первичного понимания потребностей пользователей, и разделении задания на его разработку на промежуточные этапы (модули).

После завершения работ по каждому модулю проводятся регулярные встречи с целевыми фокус-группами для проверки эргономичности создаваемого сервиса его потенциальными пользователями.

Преимуществом такого подхода является возможность своевременной корректировки первоначальных требований, чтобы максимально соответствовать ожиданиям пользователей и актуальным технологическим достижениям.

В декабре 2021 года в Российской Федерации на базе Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации запущены первые лаборатории пользовательского тестирования отдельно для физических и юридических лиц, предназначением которых является оценка комфорта и эргономичности госуслуги на каждом этапе ее получения и, в случае необходимости, корректировки конкретного сервиса.

Лаборатории работают в пилотном режиме. На сегодня, в пилотном проекте задействованы ряд федеральных ведомств и органов исполнительной власти на местах.

Основные дискуссии связаны с ограничениями законодательства о персональных данных для применения технологий обработки больших данных.

В этой связи, можно выделить «европейскую» и американскую модель.

В европейской модели приоритет отдается обеспечения прав человека при регулирования отношений, связанных с оборотом данных и их аналитикой, для нее характерны жесткие законодательные ограничения при коммерческом использовании.

В рамках Европейского Союза в GPPR проводится различие между анонимизированными данными и псевдоанонимизированными данными. Анонимизированные данные необратимо утратили связь с физическим лицом и поэтому не являются персональными, а псевдонимизированные данные относятся к категории персональных.

Применительно к персональным данным – пока данные позволяют идентифицировать отдельных лиц, действуют принципы защиты данных.

Если для обработки обезличенных персональных данных сохраняется ряд ограничений, установленных для режима персональных данных (получение согласия на обезличивание, запрет передачи информации, с использованием которой становится возможно определить принадлежность обезличенных персональных данных к конкретному субъекту персональных данных), то действия по получению обезличенных данных, а также обработка обезличенных данных может осуществляться без согласия субъекта персональных данных.

Обезличенные данные могут быть использованы свободно, в том числе в целях, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

Американская модель ориентирована на развитие самих технологий обработки больших данных и искусственного интеллекта. Важное значение придается защите неприкосновенности частной жизни преимущественно в судебном порядке посредством формирования судебных прецедентов, разработки компаниями собственных политик и правил и саморегулирования в целом.

24 апреля 2020 года в РФ принят закон «О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта в субъекте Российской Федерации – городе Москва» [21].

В рамках экспериментального правового режима предусмотрены для его участников предусмотрен особые условия обработки персональных данных, например, касающихся состояния здоровья.

27 июля 2022 года в ФРГ была утверждена комплексная Стратегия стартапов, в которой подчеркивается особая ценность данных для бизнес-моделей будущего.

Стартапы, в частности, нуждаются в данных для внедрения своих инновационных продуктов и процессов. Они также играют важную роль в том, чтобы сделать данные полезными для общества, преобразуя их в конкретные приложения и предоставляя их для дальнейшего развития новых технологий и процессов. Добавленная стоимость должна быть результатом глобально конкурентоспособных продуктов, которые также разрабатываются на основе общедоступных данных.

Стартапы могут наилучшим образом раскрыть данный потенциал, если им будет предоставлен юридически защищенный доступ к данным в достаточном количестве и хорошего качества, а также, если имеются стимулы для обмена используемыми данными.

2.2 Анализ регуляторных актов Республики Казахстан в сфере цифровизации

В Законе Республики Казахстан от 24 ноября 2015 года «Об информатизации» предусмотрены понятия интернет-ресурс, технологическая платформа, программное обеспечение, предназначение которых является предоставление цифровых услуг. Указанные понятие объединены в понятие объект информатизации, к которому законом устанавливаются ряд требований по их эксплуатации, защите и т.д.

Вместе с тем, Законом Республики Казахстан от 3 мая 2022 года в рамках Закона Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам защиты прав ребенка», были внесены поправки в Республики Казахстан от 24 ноября 2015 года «Об информатизации», в части определения понятия «онлайн-платформ» и деятельности иностранной онлайн-платформы и сервиса обмена мгновенными сообщениями на территории Республики Казахстан [22].

При этом в рамках указанного Закона предусматривается, что для осуществления деятельности на территории Республики Казахстан собственники и (или) иные законные представители иностранной онлайн-платформы и (или) сервиса обмена мгновенными сообщениями, среднесуточный доступ к которым в течение месяца составляет более ста тысяч пользователей, находящихся на территории Республики Казахстан, назначают своего законного представителя по взаимодействию с уполномоченным органом в области средств массовой информации, который ведет реестр законных представителей иностранных онлайн-платформ и (или) сервисов обмена мгновенными сообщениями.

В рамках Социального кодекса вводится понятие интернет-платформ и мобильного приложения платформенной занятости. А также особенности регулирования труда работников юридического лица, осуществляющего деятельность с применением интернет-платформ и (или) мобильного приложения платформенной занятости.

Также принят Закон Республики Казахстан «Об онлайн-платформах и онлайн-рекламе», который предусматривает включение таких понятий как онлайн-платформа, пользователь, собственник и координатор онлайн-платформы, онлайн-реклама, профайлинг, аккаунт на онлайн-платформе и другие. А также иные положения, направленные на регулирование общественных отношений в области онлайн-рекламы и онлайн-платформ, возникающих между государственными органами, физическими и юридическими лицами и онлайн-платформами, осуществляющими деятельность на территории Республики Казахстан [23].

Следует отметить, что использование понятия онлайн платформа на сегодняшний день, влечёт сложности в толковании законодательства и в право применении, поскольку онлайн (цифровая) платформа, это общепринятое родовое понятие, которое включает разные виды платформ.

Таким образом, наблюдается непоследовательность и несогласованность принимаемых поправок по регулированию онлайн-платформ.

Отсутствие единой законодательной базы, регулирующей деятельность онлайн-платформ, приводит к некоторым пробелам и неопределенностям в правовом поле, в том числе:

создается разрозненность и несогласованность в правилах и нормах, что затрудняет понимание обязанностей и ответственности;

неравномерная защита прав и интересов потребителей;

лица, подпадающие под сферы регулирования указанных законов, сталкиваются с различными требованиями и ограничениями в разных юрисдикциях, что усложнит их деятельность и повышает издержки;

лоскутное регулирование не позволяет создать эффективную систему контроля и регулирования в отрасли, поэтому важно разработать полный и последовательный набор правил, которые бы обеспечивали права и интересы всех участников цифровых платформ;

создание несправедливых условий конкуренции, негативно сказывается на развитии инноваций и экономики в целом.

В этой связи, на уровне Цифрового кодекса необходимо пересмотреть понятийный аппарат, определить цифровые платформы и их категории. Регламентировать национальную цифровую платформ цифрового государства, позволяющую создавать государственные цифровые сервисы, а также в зависимости от категории установить прозрачные правила взаимодействия между онлайн-платформами и их пользователями. Это включает в себя определение прав и обязанностей сторон, установление процедур разрешения споров и обеспечение защиты прав пользователей, повышение качества и доступности цифровых сервисов и услуг.

В Европейском союзе в 2019 году была принята «Цифровая программа ЕС», которая включает в себя меры по регулированию цифровых платформ и сервисов, таких как Google, Amazon и Facebook. Одним из ключевых аспектов является создание европейской регуляторной рамки для цифровых платформ, которая будет регулировать конкуренцию, защиту потребителей и безопасность данных.

Также в 2019 году вступил в силу Закон о цифровых рынках, который направлен на регулирование крупнейших цифровых платформ. Закон включает в себя ряд мер, таких как ужесточение правил конкуренции, обязательную прозрачность алгоритмов и защиту данных пользователей. Также были приняты другие законы, такие как Общее правило защиты данных, которое регулирует сбор и использование данных пользователей [24].

В США регулирование цифровых сервисов проводится несколькими федеральными агентствами, такими как Федеральная комиссия по связи (FCC), Федеральная торговая комиссия (FTC) и другие. Кроме того, в некоторых штатах также действуют свои законы и нормативные акты, например, в Калифорнии принят Закон о защите конфиденциальности потребителей в интернете (CCPA).

В Китае регулирование цифровых сервисов осуществляется на уровне государства. Одной из ключевых функций в этой области является Министерство промышленности и информационных технологий. Кроме того, существует Китайский национальный центр кибербезопасности, который контролирует доступ к важным ресурсам в интернете и блокирует содержание, которое может считаться опасным для государства.

Кроме того, многие страны начали регулировать использование и разработку искусственного интеллекта (ИИ) в связи с быстрым развитием этой технологии и ее потенциальными негативными последствиями.

США: в 2020 году Белый дом выпустил меморандум, в котором призывает все федеральные агентства США к использованию искусственного интеллекта, и описывает принципы использования этой технологии, включая принципы прозрачности, честности и безопасности. Кроме того, в США существует закон "Об ответственном использовании технологии искусственного интеллекта", предназначенный для регулирования использования ИИ в государственных структурах, коммерческих компаниях и других организациях.

Европейский Союз: в апреле 2021 года ЕС опубликовал предложение регулирования искусственного интеллекта, которое включает в себя категории риска для человеческой жизни и здоровья, а также принципы надлежащей заботы, прозрачности, ответственности и безопасности. Этот законодательный акт, если он будет принят, станет первым в мире единой рамкой регулирования использования искусственного интеллекта.

Китай: в 2017 году китайский правительственный орган опубликовал план развития искусственного интеллекта, который призывает китайские компании включать ИИ в свои проекты. В то же время, Китай также ввел ряд мер по регулированию использования искусственного интеллекта, включая регулирование использования ИИ в области финансовых услуг и требования к прозрачности использования ИИ в медицине [25].

В целом, международный опыт регулирования цифровых платформ искусственного интеллекта показывает, что необходимо учитывать принципы прозрачности, безопасности, ответственности и надлежащей защиты.

2.3 Концепция развития цифрового законодательства

Для конструирования целого свода законов (кодекс) в процессе разработки т.н. Цифрового кодекса полагаем необходимым привлечь наряду с технологами также и тех юристов, которые сведущи в регламентируемой области, а не любых лиц, имеющих юридическое образование. Однако анализ публикаций казахстанских специалистов в области права показывает неутешительный результат. За последние пять лет практически единственным источником научной аналитической мысли в этом вопросе явилась переработанная им уже в третий раз фундаментальная статья мэтра отечественной цивилистики, академика НАН РК, д.ю.н. Сулейменова М.К., по меткому выражению которого, «…нововведения, сделанные технологами, могут нарушить архитектонику Гражданского кодекса, войти в противоречие с базовыми понятиями гражданского права» [26].

Объективное представление по отдельным юридическим аспектам рассматриваемой темы можно получить также из работ Карагусова Ф.С. о заключении и исполнении договоров в системе блокчейн, о правовом режиме денег и криптовалют;[27] Идрышевой С.К. об электронных платежах и деньгах[28] и некоторых иных авторов[29]

Так, Р.К. Сарпеков тоже отмечает важную роль современной юридической доктрины в рассматриваемой сфере; предлагает применять юридические фикции к регулированию отношений в сфере информационных технологий; обращает внимание на важные аспекты обеспечения конфиденциальности, защиты персональных данных; на зарубежный опыт регулирования права на забвение; ответственности за действия носителей искусственного интеллекта[30].

Сабитов Д. констатирует, что в Казахстане пока не существует такой отрасли, как информационное право, а в России информационное право уже выделилось в отдельную дисциплину. Кроме того: «В рамках романо-германской системы для оформления отношений в виде закона необходима накопленная практика, которая с большой временной задержкой оформляется в виде нормативного правового акта. С такими вызовами, как криптовалюта или шифрование Block Chain, казахстанское законодательство не успевает справляться»[31].

Недостаток трудов отечественных юристов в определенной степени подтверждает обзорная статья Ж.Р. Темирбекова на тему о соотношении искусственного интеллекта и права, посвященная анализу работ исследователей стран дальнего зарубежья[32].

Однако большинство опубликованных за последние годы по рассматриваемой теме отечественных научных работ выполнены специалистами в других сферах - экономика образование, финансы, политология и др[33].

Вследствие недостаточности научных разработок сферы цифровизации и ИКТ в отечественной правовой доктрине не сформированы единые позиции к регулированию общественных отношений, непосредственно связанных с цифровыми правами и цифровыми объектами; не проводились системные научные изыскания, не проводились тематические научные форумы, дискуссии и др. В то же время за пределами нашего государства учеными активно освещаются и обсуждаются различные аспекты правового регулирования и практики применения законодательства по различным аспектам заявленной нами темы; защищаются диссертационные работы; написаны учебники по информационному и цифровому праву; опубликовано множество монографий.

Так, Терехов М.Г. отмечает, что цифровые правоотношения в рамках правового поля в настоящее время не имеют детального и уточненного законодательного закрепления; но и существующие нормы права не обладают практической реализацией при возникающих цифровых правоотношениях;[34] Мефодьева К.А. считает, что возможности по совершенствованию законодательства «не исчерпываются простым закреплением новых понятий, целый ряд важных вопросов, касающихся правового режима таких объектов, не нашел своего отражения в тексте проектов федеральных законов»[35].

Подузова Е.Б. вносит предложение об определении статуса и ответственности т.н. «цифровых посредников»[36]. Касперская Н. также предлагает установить ответственность специалистов, имеющих доступ к личным данным граждан[37]. Очень активно исследуют вопросы цифровых технологий Морхат П.М.[38] и многие другие авторы стран СНГ[39].

А.А. Карцхия в рамках докторской диссертации разработал концепцию цифрового гражданского оборота. По его мнению, применяемые в самых разнообразных областях человеческой деятельности передовые цифровые технологии: интернет вещей, искусственный интеллект и машинное обучение, блокчейн, «облачные» компьютерные сервисы и вычисления, «умные» комплексы и устройства, большие данные, и др. создали технологический базис для формирования принципиально новой среды гражданско-правового регулирования. Автор предлагает разработать проект федерального закона о цифровом гражданском обороте, в котором будут изложены основные правовые понятия, а также определены принципы цифрового гражданского оборота, объекты и субъекты такого оборота, особенности правового режима регулирования, основные виды цифровых сделок, виды цифрового имущества, правила идентификации субъектов (т. е. своеобразный рамочный закон)[40]

Следует учесть, что разработка проекта российского закона «О цифровых активах» приводится в качестве неудачного примера торопливости в правовом регулировании[41].

В некоторых странах уже существуют научные и научно-правовые журналы с разными названиями по теме нашего исследования, в которых ученые и специалисты излагают свои взгляды, теории по формирующимся ныне новым общественным отношениям, чего нет пока в Казахстане. Так, определенный вклад в научную разработку таких вопросов вносит журнал «Цифровое право», где «в научно-практической плоскости осмысляется современное состояние имеющихся цифровых технологий, специфические особенности и перспективы их полномасштабного внедрения в нормативно-правовое поле»[42].

В обоснование недостаточности объективных данных для разработки непосредственно Цифрового кодекса в Казахстане приведем тот факт, что в Великобритании еще в 2016 г. был применен экспериментальный правовой режим в форме т.н. «регуляторной песочницы», получивший международное признание (Сингапур, Южная Корея и в др. странах). Как отмечалось нами выше, динамичное развитие новых технологий и техники существенно опережают процессы правового регулирования возникающих отношений. Опыт некоторых стран показывает, что в этом плане полезным является введение экспериментальных правовых режимов в сфере цифровых инноваций. В Казахстане подобный режим введен пока только Нацбанком для платежных организаций[43].

В России принят закон «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации», предусматривающий применение специального регулирования в рамках трех лет по направлениям разработки, апробации и внедрения цифровых инноваций[44]. Законом определено 7 направлений экономической деятельности (телемедицина, беспилотники и др.), для дальнейшего развития которых необходимо применение таких цифровых технологий, как: «большие данные», робототехника и сенсорика; блокчейн, беспроводная связь, виртуальная реальность и т.д. Для реализации норм принятого закона внесены изменения в федеральные законы «О связи», «О персональных данных», «О безопасности дорожного движения» и другие. В случае положительных результатов экспериментального режима временное регулирование станет постоянным и будет применяться по всей стране.

В рамках ЕАЭС также еще с 2015 г. проводятся различные мероприятия по внедрению цифровизации экономики ЕАЭС, опубликован Сборник «Цифровая повестка ЕАЭС 2016-2019-2025»[45] и др.

Тем самым, любые действия по принятию кардинального решения о кодификации законодательства в новой и активно развивающейся сфере общественных отношений должны иметь предварительную подготовку, интенсивное обсуждение, законодательное обеспечение, научное обоснование, кадровое обеспечение.

Заключение

Цифровые права, можно считать частным случаем информационно-коммуникативных прав, поэтому необходимо создание Цифрового кодекса Республики Казахстан, который должен создать единую легальную основу любым видам информационно-коммуникативных прав, особенности которых регулируются в иных отраслях законодательства, а технические регламенты на медиапродукты должны устанавливать требования к их безопасности, должны соблюдаться закон о персональных данных и их защите который основывается на основном законе государства Конституции.

Любая смарт-система, в юридической, медицинской иди иной деятельности подразумевает сложный автоматический инструмент, который может ошибаться, но при этом винить за эту ошибку некого.

В связи с этим в жизненных важных областях смарт-система останется только инструментом, а решение будет принимать человек.

Подводя итог, и к сожалению, констатируя имеющие места быть нарушения конституционных свобод, прав и законных интересов человека и гражданина в электронной среде, можно сказать, что законодательное регулирование юридически значимых ситуаций в электронной среде назрело и требует от законодателей решительных действий, но на основе научных обоснованных рекомендаций, учитывающих баланс законных интересов персон, юридических лиц и структур правительственных ведомств.

Развитие экономики выделяется в международном разделении труда национальных экономических систем. Казахстанское промышленное хозяйство находиться в начале технологической цепочки. Это можно заметить сейчас когда страны с развитой экономической системой они переходят от концепции индустриальной экономики к информационному обществу.

Особенно это наблюдается в настоящее время, когда промышленно развитые страны перешли от концепции «индустриальной экономики» к теории информационного общества.

Основываясьна изучении десятков научных источников, огромного массива законодательства, полагаем, что разработка проекта Цифрового кодекса по состоянию на 2024 год является преждевременной. Необходимо интенсивное проведение глубоких междисциплинарных научных исследований, научных дискуссий хотя бы в рамках еще как минимум нескольких лет. Каждый институт отрасли цифрового законодательства должен быть изучен и в теоретическом, и в практическом аспектах с учетом лучших мировых практик; определены их признаки, даны определения и определены перспективы применения (прогнозирование). Параллельно следует провести аудит и систематизацию действующего законодательства, в том числе ведомственного подзаконного регулирования; выявить и устранить в них пробелы и коллизии правовых норм.

С учетом отсутствия апробации новых институтов сферы цифровизации, явного недостатка доктринальных исследований, представляется более объективным избрать правовое регулирование рассматриваемых общественных отношений путем разработки единого рамочного законодательного акта, в котором закрепить общие положения (общую часть) и особенную часть, где будут изложены основные положения об отдельных институтах данной отрасли законодательства. После его широкого обсуждения и принятия можно будет разрабатывать отдельные законы о каждом из институтов цифрового законодательства (бигдата, искусственный интеллект, распределенные данные, цифровые активы, кибербезопасность и т.д.).

В качестве второго варианта на данном этапе представляется более успешной дифференциация правового регулирования относительно новых общественных отношений, апробация норм о новых институтах в сфере цифровизации путем внесения их структуру уже имеющихся законодательных актов. И третий вариант совершенствования уже имеющегося законодательства - это консолидация законов «Об информатизации», «Об электронном документе и электронной цифровой подписи», «О персональных данных и их защите».

Попытку кодификации правового регулирования сверхдинамично развивающихся общественных отношений в условиях отсутствия законодательства о новейших институтах данной сферы, путем объединения существующих законов с одновременным созданием и внесением новых норм и институтов в рамках кодекса полагаем преждевременной.

Список литературы

1.Об утверждении национального проекта «Технологический рывок за счет цифровизации, науки и инноваций» Постановление Правительства Республики Казахстан от 12 октября 2021 года № 727.

2.Хабриева Т.Я. Право в условиях цифровой реальности\ Т.Я. Хабриева //Журнал Российского права. 2018. №1

3.Рожкова М.А. Являются ли цифровое право отраслью права и нужно ли ожидать появления Цифрового кодекса.//Хозяйство и право.2020.№4.С. 3-13

4.Об информатизации Закон Республики Казахстан от 24 ноября 2015 года № 418-V ЗРК.

5.Нестеров А.В. О цифровых правах и объектах цифровых прав.//Право и цифровая экономика. 2020. №1.

6.Полякова Т.А. Влияние цифровой трансформации на развитие информационного права: Тенденции, проблемы, перспективы//Мониторинг правоприменения № 2(35)

7.Об информатизации Закон Республики Казахстан от 24 ноября 2015 года № 418-V ЗРК.

8.Болдачев А. Мнение: код – это не закон, а закон – это не код. https://forklog.com/mnenie- kod-eto-ne-zakon-eto-ne-kod/(Дата обращения 10.12.2023)

9.Меляков, Вадим. Цифровой кодекс — единая регуляция всех областей digital-сферы // Drfl.kz. URL: https://drfl.kz/ru/tsifrovoi-kodieks/; Более чем за Т156 млн намерены заказать разработку Цифрового кодекса Казахстана // Kaztag.kz. URL: https://kaztag.kz/ru/news/bolee-chem-za-t156-mln-namereny-zakazat-razrabotku-tsifrovogo-kodeksa-kazakhstana. (Дата обращения 10.12.2023)

10.United Nations Development Programme Digital Strategy 2022-2025. URL: https://digitalstrategy.undp.org/ (Дата обращения 10.12.2023)

11.Справедливое государство. Единая нация. Благополучное общество. Послание Главы государства Касым-Жомарта Токаева народу Казахстана от 1 сентября 2022года https://adilet.zan.kz/rus/docs/K22002022_2(Дата обращения 10.12.2023)

12.Конституция Республики Казахстан (принята на республиканском референдуме 30 августа 1995 года)

13.Закон Республики Казахстан от 21 мая 2013 года № 94-V «О персональных данных и их защите» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 01.05.2023 г.)

14.О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам стимулирования инноваций, развития цифровизации, информационной безопасности и образования Закон Республики Казахстан от 14 июля 2022 года № 141-VII ЗРК.

15.2030 Digital Compass the European way for the Digital Decade https://eufordigital.eu/ru/library/2030-digital-compass-the-european-way-for-the-digital-decade/(Дата обращения 10.12.2023)

16.European Declaration on Digital Rights and Principles https://digital-strategy.ec.europa.eu/en/library/european-declaration-digital-rights-and-principles(Дата обращения 10.12.2023)

17.Конвенция о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных (Страсбург, 28 января 1981 г.)

18.General Data Protection Regulation https://gdpr-info.eu /(Дата обращения 10.12.2023)

19.The OECD Digital Government Policy Framework https://www.oecd.org/governance/the-oecd-digital-government-policy-framework-f64fed2a-en.htm(Дата обращения 10.12.2023)

20.Information Technology Modernization Centers of Excellence Program https://www.cio.gov/handbook/it-laws/modernization-centers-of-excellence-program-act/(Дата обращения 10.12.2023)

21.Федеральный закон "О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта в субъекте Российской Федерации - городе федерального значения Москве и внесении изменений в статьи 6 и 10 Федерального закона "О персональных данных" от 24.04.2020 N 123-ФЗ (последняя редакция) https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_351127/ (Дата обращения 10.12.2023)

22.О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам защиты прав ребенка, образования, информации и информатизации Закон Республики Казахстан от 3 мая 2022 года № 118-VII ЗРК. https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z2200000118 (Дата обращения 10.12.2023)

23.Об онлайн-платформах и онлайн-рекламе Закон Республики Казахстан от 10 июля 2023 года № 18-VIII ЗРК https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z2300000018 (Дата обращения 10.12.2023)

24.Digital Markets Act, DMA https://digital-markets-act.ec.europa.eu/about-dma_en(Дата обращения 10.12.2023)

25.Струкова П.Э. Искусственный интеллект в Китае: современное состояние отрасли и тенденции развития // Вестник Санкт-Петербургского университета. Востоковедение и африканистика. 2020. Т. 12. Вып. 4. С. 588–606.

26.Сулейменов М.К. Цифровизация и совершенствование гражданского законодательства (статья третья, исправленная и откорректированная в связи с принятием Закона о цифровых технологиях)

27.Карагусов Ф. С. Об использовании цифровых технологий при оформлении договорных отношений. https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=35885544(Дата обращения 10.12.2023)

28.Идрышева С.К. Электронные платежи и электронные деньги: правовые основы и отдельные коллизии в правовом понимании терминов // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2021. Т. 17. № 1. - С. 68-85.

29.Тлембаева Ж.У. О некоторых подходах к правовому регулированию искусственного интеллекта // Вестник ИЗПИ РК, 2021. № 2. С. 61-74

30.Сарпеков Р.К. Цифровизация правового пространства // Вестник ИЗПИ, 2020. № 4. С. 12-24.

31.Сабитов Д. Информационная безопасность Казахстана: защита данных и смыслов. URL: https://www.researchgate.net/publication/344726621_Informacionnaa_bezopasnost_Kazahstana_zasita_dannyh_i_smyslov (Дата обращения 10.12.2023)

32.Темирбеков Ж.Р. Искусственный интеллект и право: краткий обзор // Право и государство 2021. № 3 (92). - С. 142-156.

33.Карпович О.Г., Карипов Б.Н., Ногмова А.Ш. Развитие цифровой экономики Казахстана. Проблемы постсоветского пространства. 2020, № 7(4). - С. 485-494.

34.Терехов М.Г. Цифровое право // Экономика. Право. Общество. Том 6, № 3 (27), 2021. С. 67-70.

35.Мефодьева К.А. Цифровые данные как объект гражданско-правового регулирования в Германии, США и России. Автореферат диссертации на соискание ученой степени к.ю.н. Москва, 2019. - 28 с.

36.Подузова Е. Б. Субъекты цифровых правоотношений: тенденции права и бизнеса. //Актуальные проблемы российского права. 2021. Т. 16. № 2 (123) февраль. - С. 55-60.

37.Касперская Н. Должен быть проработанный кодекс, который регулирует цифровое пространство. https://d-russia.ru/dolzhen-byt-prorabotannyj-kodeks-kotoryj-reguliruet-tsifrovoe-prostranstvo.html(Дата обращения 10.12.2023)

38.Морхат П.М. Право на результаты интеллектуальной деятельности, произведённые юнитом искусственного интеллекта: гражданско-правовые проблемы // Право и государство 2018. № 1-2 (78-79). - С. 197-203

39.Федорченко С.Н. Цифровые технологии в политическом процессе: новые вызовы и перспективы // Право и государство 2020. № 3-4 (88-89). - С. 161-174.

40.Карцхия А.А. Гражданско-правовая модель регулирования цифровых технологий. Автореферат диссертации на соискание ученой степени д.ю.н. М., 2019. - 44 с.

41.Право и закон в условиях цифровизации социального программирования. Подведение итогов состоявшейся дискуссии // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2019. № 4. С. 165.

42.Иноземцев М.И. Цифровое право: в поисках определенности // Цифровое право. Том 2, № 1, 2021. - С. 8-28.

43.Постановление Правления Национального Банка Республики Казахстан от 11 ноября 2019 года № 178 «Об утверждении Правил введения и отмены Национальным Банком Республики Казахстан особого режима регулирования, осуществления деятельности в рамках особого режима регулирования платежными организациями и (или) иными юридическими лицами, не являющимися финансовыми организациями, критериев отбора Национальным Банком Республики Казахстан и Правил рассмотрения документов для заключения договора об осуществлении деятельности в рамках особого режима регулирования». URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=36738613. (Дата обращения 10.12.2023).

44.Федеральный закон от 31 июля 2020 г. № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации». URL: https://rg.ru/documents/2020/08/06/innovacii-dok.html (Дата обращения 10.12.2023).

45.Сборник «Цифровая повестка ЕАЭС 2016-2019-2025» http://www.eurasiancommission.org/ru/Documents/digital_agenda_eaeu.pdf (Дата обращения 10.12.2023).