Ярыш Софья Сергеевна
САФУ им. М.В. Ломоносова г. Архангельск
Студент направления подготовки педагогика и психология
девиантного поведения
«История телесных наказаний в учебных заведениях Российского государства»
С древних времен были приняты телесные наказания в отношении к детям. Эти принципы были отражены в Библии и Домострое. Библия гласит: «Глупость привязалась к сердцу юноши, но исправительная розга удалит ее от него» (Притчи 22:15), «Не оставляй юноши без наказания: если накажешь его розгою, он не умрет; ты накажешь его розгою и спасешь душу его от преисподней». (Притчи 23:13-14).
"Любить и хранить их (детей), но и страхом спасать, наказывая и поучая, а не то, разобравшись, и поколотить. Наказывай детей в юности — упокоят тебя в старости твоей" (Домострой).
На Руси телесные наказания принято было называть "порой". Порка была различная: могла быть плетью, ветвями деревьев или шлепанье ладонью. Одобрение или осуждение обществом древней Руси подобных наказаний зависло от степени жестокости. Оставались ли после раны, кровь, шрамы. Отношение к такого рода наказания находилось отражение в пословица и поговорках: «Дать бы тебе ума с заднего двора» — высечь.«Такую заушину дам, что трое суток в голове трезвон будет», «С черта вырос, а кнутом не стёган», «Жену учи до детей, а детей без людей»; «Кого журят, того и любят», «По дважды и Бог за одну вину не карает».
От ударов прутом ребёнок «не умрёт, но здоровее будет», и его душа очистится и спасётся.Похвала считалась опасной для ребёнка. Она могла раздразнить, разбаловать, ребёнок мог зазнаться. А это значило бы, что родительский авторитет мог пошатнуться в глазах чада и над его поведением терялся бы контроль. Одна из русских пословиц гласит: «Хвала в очи хуже порчи». В данных странах видно отношение к похвале.
Практика телесных наказаний в дореволюционный России была жестока не только для взрослых людей, но и для детей. Порка и забивание насмерть было нормой в частности из-за Крепостного права. Жизнь подчиненного не считалась за ценность, поэтому телесные наказаниям не считали унизительными. Приложение силы к человеку могла отличаться строгостью, жестокостью. Древнерусское право не разделяло людей по сословиям на тех, кого можно бить, и на тех, кого нельзя. Битыми могли быть даже государственные должности, светские чины, высшие духовные особы. Сословным равенством на применение силы особенно отличалась эпоха Петра Великого [4].
Тольков конце XVIII века стали появляться социальные группы людей, которых нельзя было сечь, так как они являлись обладателями сословных достоинств. Жалованная грамота для дворянина гласила: «Телесное наказание на коснется благородного». Данная грамота была издана 21 апреля 1785 года. В этот же год данные грамоты были отправлены на именитых граждан, купцов первых двух гильдий. А в 1769 году подобная ценная бумага действовала и в отношении священнослужителей [4].
На детей сословное послабление не имело распространения. Было принято считать, что прилагаю силу в отношения ребёнка, взрослый очищает его душу. Так, родитель, поднимавший руку на своего ребёнка, выбивал из него всё греховное и дурное. В учебных заведениях того времени часто встречался сюжет, когда сам неоднократно битый воспитатель или учитель, вымещал свою злость на ребенке. И делалось это с особым удовольствием. Порой даже за самую малую провинность беззащитный ребенок мог быть высеченным. Подобные ситуации превращались в порочный круг вымещения злости, в котором биение детей носило не столько воспитательный характер, сколько являлось путем вымещения злости. Страдавшие от руки хозяев или высших чинов учителя не могли перечить и воспротивиться применению силы в свою сторону. а дети не могли возражать учителям и родителям, поэтому они получали телесные наказания в большем объеме, как от воспитателей, так и от предков. Родители не считали нужным защищать детей от наказаний учителей, так как это не считалось чем-то неправильным, а даже наоборот. Чем сильнее или чаще будет бито чадо, тем больше из него выйдет толка. У ребенка не было авторитета, его не рассматривали как ценности, которую стоит беречь и воспитывать более гуманным способом. Понятие гуманного отношения к детям будет неуместно применять к данному периоду истории. «Изборник» 1076 года наставляет на то, что ребенка нужно «укрощать» с малого возраста, ему следует ломать волю. «…И не жалей, младенца бия: если железом накажешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, казня его тело, душу его избавляешь от смерти. Если дочь у тебя, и на нее направь свою строгость, тем сохранишь её от телесных бед: не посрамишь лица своего, если в послушании дочери ходят. <…> Воспитай детей в запретах и найдешь в них покой и благословение. <…> Так не дай ему воли в юности, но пройдись по ребрам его, пока он растет …» (Домострой) [4].
Отражение подобного отношения к детям можно найти ещё в древнерусских пословицах и поговорках: «Это не бьют, а ума дают», «За дело бить – уму-разуму учить», «Жалеть сына – учить дураком», «Ненаказанный сын – бесчестие отцу», «Поменьше корми, побольше пори – хороший парень вырастет», «Какой ты есть батька, коли твой детенок и вовсе тебя не боится». В приведенных выше строках видно насколько важно было для родителей сохранить авторитет в глазах детей, а самое главное в глазах окружающих. В древние времена для людей было важно знать, что о нем думают, каким человеком его считают, на этой мысли и базируются поговорки. Показателем тебя как «хорошего» человека было не только собственное поведение, но и поведение собственных детей. Поэтому среди древнерусского общества было нормой ругать ребёнка за проступки не только дома, но и на глазах у окружающих.
Некоторые религии, к примеру, христианство и иудаизм, рассматривали телесные наказания полезными и обязательными для воспитания. Другие религии не требовали применения силы к детям, но фактически телесные наказания практиковались везде. Библейское писание гласит: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его»; «Розга и обличение дают мудрость; но отрок, оставленный в небрежении, делает стыд своей матери» (Притчи Соломоновы 13:24, 29:15). Притчи Соломоновы пользовались популярностью в древнерусской педагогике. Домострой, на который ориентировались в организации жизни в давние времена, был написан протопопом Сильвестром, духовником Ивана Грозного. Заметив тот факт, что данный «учебник семейной жизни» написан человеком, приближенным к богу, неудивительными становятся методы воспитания кнутом. Религиозные люди были уверены, что претерпевая боль, душа очищается. От кнута ребенок становится послушнее, помыслы лучше, а обучение эффективнее.
Крестьянские дети с малых лет должны были включаться в рабочий процесс. С четырёх или пятилетнего возраста ребят отправляли в поля на покос травы, сбор сена, привлекали их к помощи в посеве. Естественно, маленьким детям не хотелось заниматься таким тяжёлым трудом. Родителям приходилось применять телесные наказания, чтобы принудить ребёнка к такого рода занятиям.
В первых дворянских гимназиях физические наказания не применялись в отношении учеников. Но во времена Николая I их восстановили. Применение в учебных заведениях телесных наказаний часто зависело от личных предпочтений директора. К учащимся сила применялась и в гимназиях, и в кадетских корпусах. Так, А. С. Пушкин в заметках «О народном воспитании» (1962) писал: «Кадетские корпуса, рассадник офицеров русской армии, требуют физического преобразования, большого присмотра за нравами, кои находятся в самом гнусном запущении. Для сего нужна полиция, составленная из лучших воспитанников; доносы других должны быть оставлены без исследования и даже подвергаться наказанию; чрез сию полицию должны будут доходить и жалобы до начальства [7]».
Особенно сильно пороли учеников семинарий. Некоторые дети, получавшие образования в данных заведениях, фиксировали факты жестокого обращения в своих заметках, очерках, которые дошли до наших дней. К ним можно обратиться и увидеть каковы были наказания для семинаристов. Одним из примеров литературного запечатления жестокого обращения является «Очерки бурсы» Н.Г. Помяловского (1835-1863).
В российской империи в младших и средних учебных заведениях детей пороли с первого по третий класс, используя для этого прутья. В сельских школах или церковно-приходских инструментом для наказания чаще всего были ветви берёзы. От этого и пошло выражение «накормить берёзовой кашей», что означало – наказать. Ещё одним наказанием была постановка провинившегося ученика коленями на сушеный горох. Таким образом нужно было простоять несколько часов.
Телесные наказания практиковались не только в начальных школах для простолюдин, но и в гимназиях для детей более высших социальных слоёв. Пороли провинившихся на специальных установках, которые назывались «козлами». Она напоминала современный гимнастический снаряд. К нему привязывали ученика или ученицу и пороли его в присутствии всего класса. В мужских гимназиях наказание исполнял не учитель, для этого существовало специальное должностное лицо «педель». Как правило им был либо отставной солдат или вышедший в отставку сотрудник полиции. Интересно отметить такой момент: известно, что в армии российской империи практиковались телесные наказания. Провинившихся солдат (более низкий чин) наказывали офицеры (более высокий чин, который присваивался людям знатных сословий). Виноватых отправляли на «шпицрутен» – наказание, в котором провинившегося гонят ударами палок или шомполов через двойной строй офицеров или матросов. В войсках русской империи данные действия имели жаргонное название – «прогнать сквозь строй». В памяти солдата, прошедшего данную процедуру, оставался след и неприязнь к более высшим сословиям. И когда вышедший из армии офицер поступал на службу в полицию, а потом уходил в отставку и приходил в гимназию педелем, то всю ненависть от телесных наказаний со стороны привилегированных сословий, он вымещать на детях учебного заведения.
В женских гимназиях девочки так же подвергались парке. Только в данных заведениях был не педель, а классная дама – наемная женщина в возрасте, как правило незамужних или старая дева. Их тоже раздевали, привязывали к козлам и наказывали при всем классе. Учесть телесных наказаний настигала не только крестьянских детей, но и ребят из высших слоев общества.
Порка применялась не только в школах и гимназиях, но и далее в более высоких учебных заведениях. Были битыми не только дети, но и молодые люди, и взрослые. Наказание кнутом было распространено в учебных заведениях и в семье. Объем физических наказаний, применяемых к детям, дома отличался от сословия и предпочтений родителей. Если биению подвергалась мать семейства, то и дочь ждала та же самая участь. В России повсеместное унижение человеческого достоинства было бедой. Поэтому ребенок рос и формировался психологически под влиянием постоянной «ударной» силы. Данный метод воспитания выращивал послушного, повинного человека, который не сопротивлялся слову вышестоящего, а подчинялся ему, в противном случае свободомыслие снова наказывалось кнутом.
В эпоху Петра I педагогика «сокрушения ребер» стала подвергаться критике. Но строгость подхода к воспитанию сохранилась. Новый взгляд в русской педагогике появился в XVIII веке. С отношением к государству изменилось и отношение к отцовской власти. Но данные изменения в укладе воспитания были исключением, а не правилом. Казалось бы, что новое веяние должно влиться в жизни людей, распространиться и сталь обычным явлением, но как показывает история, вXIX веке русская семья оставалась авторитарной и патриархальной [4].
Грандиозный перелом в практике воспитания при помощи телесных наказаний сделал Николай Иванович Пирогов. Он повествовал о том, что если хотим воспитать «нормального» человека, то мы не должны унижать его ради великой цели. Этого никак нельзя делать. Он был первым, кто вслух озвучил то, о чем все знали, но не говорили. Пирогов был категорическим противником физического наказания в воспитании. Когда он был попечителем учебных заведений Киевского округа, он предпринимал попытки для запрета физических наказаний. Будучи демократичным человеком, Пирогов обратился к директорам гимназий с вопросом «о запрете телесных наказаний». На что были помучены ответы большей части о сохранении такого рода наказаний. Николай Иванович решил поступить интересным способом и издал документ, которым разрешались телесные наказания, но при соблюдении нескольких формальных правил. Они обязывали учителя, который хотел применить силу в целях воспитания, писать соответствующий документ на конкретного ученика, далее отдать бумагу экспертам гимназии, они в течение некоторого времени рассматривали поступивший вопрос и принимали решение. В случае положительного решения бумага с запросом отправлялась директору, он рассматривал её некоторое время. Если принималось положительное решение, то бумага отправлялась на рассмотрение инспектору губернии, если заключение было положительным, то бумага отправлялась далее к попечителю округа, а далее запрос мог отправиться в министерство просвещения, и в нем бумага проходила ещё некоторое количество должностных лиц, которые давали свой ответ. Для соблюдения такой длинной цепочки формальностей, уходило время, за которое учитель успевал остыть, забыть или простить ученика. Данная формальная схема утверждения телесного наказания была введена только в одном округе, но на Н.И. Пирогова ориентировались попечители других округов. Таким образом подобная схема действия разошлась по государству. Итогом стала отмена в Российской империи в 1864 году телесных наказаний в школах.
Н.И. Пирогов считал важным воспитание сознательности действий у учеников, чтобы они действовали после осмысления поставленной задачи. Он говорил о том, что для воспитания высоко нравственного, уважающего себя и других человека не нужно унижать его честь и достоинство путем телесных наказаний. Н.И. Пирогов в своей статье «Нужно ли сечь детей и сечь в присутствии других детей?» пишет: «Розга — предмет немаловажный и не для одних детей: о ней говорится и в Библии, и в педагогике, и в законоведении. А в жизни ребенка она из важнейших вещей важнейшая. Правда, для многих отцов, матерей и учителей высечь ребенка всё равно, что высморкаться. <…> Еще и многие теперь живут из сеченных по субботам; и многие из них не нахвалятся этой методой, приписывая ей даже и то, что они дослужились до почета. Нашим училищным уставом определяется телесное наказание только, в крайних случаях, когда все другие исправительные меры оказались недостаточными, и то только в низших классах. <…> Человек, и еще более дитя, скоро ко всему привыкает; а высекши одного или двух, захочется попробовать и на других: эта метода как-то проще, и действия её нагляднее [6]».
Н. И. Пирогов полагал, что способ пристыдить виновного с помощью розги является попыткой действовать стыдом на человека, который уже потерял стыд. Ученый в своей статье «Нужно ли сечь детей и сечь в присутствии других детей?» писал: «Как вы хотите, чтобы удары розгой по обнаженному телу ребенка могли пристыдить его, когда они именно и уничтожают стыд, заставляя его делать то, чего он должен стыдиться делать? Пусть ребенок всегда стыдится заслужить такое наказание, это не худо; но если он себя до него довел, то уже тут поздно стыдом действовать. Тут остается один только страх. Но какой? не тот нравственный страх заслуженного наказания, который возбуждается внутренним чувством совести за нарушение предписываемых ею правил, — а страх боли и истязаний. Неужели нужно у ребенка поставить совесть в зависимость от розги? [6]»
Н. И. Пирогов считал, что телесные наказания не имеют воспитательного толка, так как, по мнению ученого, наказание должно исходить изнутри ребёнка. Регулятором поведения ребенка должна выступать совести и нравственные ориентиры, а не розга. Подобные наказания являются средством, вселяющим страх в ребёнка, но он не является «исправительным», он есть обычный человеческий страх перед биением. Ученый писал: «Сделайте так, чтобы наказание за проступок было не вне, а внутри виновного — и вы дойдете до идеала нравственного воспитания. Не забудьте, что я говорю это родителям: у них в руках и мягкая масса для моделей, и форма. Но и учители не должны забывать, что к ним поступает в руки эта масса еще не совсем застывшею. Итак, розга — слишком грубый и насильственный инструмент для возбуждения стыда. А чувство стыда — это такой нежный, оранжерейный цветок, который разом завянет, когда побывает в грубых руках. Она исправляет только слабодушного, которого бы исправили и другие средства, менее опасные [6]».
Взгляды Н. И. Пирогова поддерживал Н. А. Добролюбов. В 1859 г. в журнале «Современник» литератор публикует свои критические рассуждения в статье «Собрание литературных статей Н. И. Пирогова». В данном тексте даётся высокая оценка педагогическим рассуждениям Н. И. Пирогова. Н. А. Добролюбов писал: «Все эти статьи — педагогического содержания, и все они предъявляют требования столь простые и разумные и в то же время столь высокие, что пред ними решительно совестно делается похвастаться чем-нибудь совершенным у нас доселе в отношении к воспитанию[2]».
Однако, в 1859 г. Публикует «Правила о проступках и наказаниях учеников гимназий Киевского округа». Первая часть данных правил, носившая название «Изложение основных начал», гласила, что телесные наказания в учебных заведениях являются способом исправления учащихся. Ученый вынес предложение не о запрете, а лишь ограничении применения силы в сторону учащихся. Н. И. Пирогов имел негативное мнение по поводу применение розги в учебных заведениях Российской Империи, но при этом высказывал понимание по поводу телесных наказаний в Англии. Он обосновывал отличие применение розги в Англии тем, что там более нравственно воспитанное общество, которое послушно закону. Там применение розги можно считать не вредным, потому что оно непроизвольно. А там, где сначала еще требуется распространить чувство законности, розга не годится. Н. И. Пирогов пишет: «Розгу из нашего русского воспитания нужно бы было изгнать совершенно. Если для доказательства ее необходимости и пользы приводят в пример воспитание в Англии, то на это нужно заметить, что розга в руках английского педагога имеет совершенно другое значение. Где чувство законности глубоко проникло все слои общества, там и самые нелепые меры не вредны, потому что они не произвольны. Унижая нравственное чувство, заменяя в виновном свободу сознания робким страхом с его обыкновенными спутниками: ложью, хитростью и притворством, розга окончательно разрывает нравственную связь между воспитателем и воспитанником; она и там ненадежна, где еще существуют патриархальные отношения [6]».
В «Журнале для воспитания» за 1859 Н. И. Пирогов рассуждает на тему того, почему телесные наказания не могут быть сразу и полностью исключены из учебных заведений. Когда сила будет употребляться редко, но безотлагательно, наступая непосредственно за провинностью, очевидность оказания нужного воздействия не подлежит сомнению. Корень проблемы педагог видел в устоях семейного воспитания: «И если грубое телесное наказание от рук родного отца делается иногда невыносимым, то в воспитании, основанном на административном начале, оно делается унизительным. Но нельзя еще у нас вдруг вывести розги из употребления. Пока сеченные дома дети будут поступать в наши воспитательные учреждения, трудно еще придумать что-нибудь другое для наказания (но крайней мере вначале) в случаях, не терпящих отлагательства. Нам покуда ничего не остается более, как принять за правило: употреблять это средство с крайнею осторожностью и только там, где позорная вина требует быстрого, сильного и мгновенного сотрясения [6]».
И. С. Кон в монографии, поднимающей вопросы применения физического наказания, писал: «Школьный устав 1864 г. декларировал всесословность образования, расширил права педагогических советов и преподавателей при выборе учебных программ и отменил телесные наказания. Важным достижением стало также появление частных школ и гимназий, которые были гораздо свободнее государственных, и там о порке не могло быть и речи. С некоторым опозданием этому примеру последовали и кадетские корпуса. Тем не менее телесные наказания в российских школах не исчезли [3]».
Можно предположить, что одной из причин формирования у Н.И. Пирогова негативного отношения к телесными наказания является его опыт участия в войне. В ней он видел бесчеловечное отношение людей друг к другу, жестокость, отсутствие нравственных ценностей воюющих. Это изменило взгляд Н. И. Пирогова на систему воспитания детей и молодых людей. Нравственные ценности прививаются не только в семье, но, в большей степени, в процессе получения образования. Если для общества важна нравственность, человечность, то подобные духовные ценности нужно преподносит детям в школах, семинариях, гимназия, лицеях. Н. И. Пирогов утверждал, что для воспитания духовно развито о человека не следует применять телесные наказания.
Новизна вклада Пирогова состоит в том, что он начал оспаривать принятию систему воспитания. Он ставил по сомнение устоявшиеся принципы и методы контроля поведения обучающихся. Ученый говорил о бесчеловечности телесных наказаний по отношению к детям. Он считал, что послушания можно достичь другими, более аккуратными, способами. Нравственные ориентиры воспитанников формируются не только в семье, но и в учебных заведениях. Поэтому взрослым нужно осознавать ответственности, которая лежит у них в руках, по формированию нравственных ориентиров у подрастающего поколения, из-за этого аккуратнее управлять своими эмоциональными порывами, и ограничить биение детей в школах, гимназиях, лицеях. Это было понятным фактом, о котором подозревали, но молчали. Пирогов нашёл в себе силы для того, чтобы громко высказаться и начать действовать для решения вопроса телесных наказаний для детей.
Взгляды учёного являлись новыми для общества, в котором применение силы в воспитании было нормой. Его идеи были важны как для педагогов, так и для вышестоящих чинов. В работах Н. И. Пирогова отмечается прирост в отношении к ребёнку, к его ценности, в упоре на выстраивание качественного, в какой-то мере доверительных, отношений педагог–ученик. Он начал обращать внимание общественности на то, что нравственное воспитание детей имеет большую значимость, а не только прилежное поведение учеников.
Новый взгляд Пирогова позволяет разработать инновационные подходы к воспитанию учеников. Его педагогические работы позволяют решить научно-прикладные задачи в организации учебного процесса, отношений учителя и учеников, контроля послушания во время занятий.
Важно заметить, что итоги научной работы Н. И. Пирогова подвергались строгой оценке как не соответствующие царской модели воспитания. Ранее никто из предшественников учёного не достигал подобной глубины в своих работах. Также важно отметить, что подобный объем работы в данном направлении до Пирогова не проводились.
В новом научном педагогическом взгляде должно быть обоснование, удостоверение логикой, которое Н. И. Пирогов представил. Также научное знание должно быть результатом объективного познания действительности и собственным мнением самого, выражающее субъективное мнение автора в отношении объекта исследования, включать субъективную оценку. В работах учёного-педагога данные аспекты были соблюдены.
В качестве методов исследования Н. И. Пирогов использовал анализ работ учащихся, наблюдение, биографический метод. Подходы, на основе которых ученый осуществлял работу: антропологический и личностно-ориентированный. Антропологический подход позволяет представить воспитание детей со стороны гуманистической составляющей с целью их внутреннего, нравственного совершенствования. Личностно-ориентированный подход обращает внимание на важность индивидуального подхода к каждому ребёнку, на признание его ценности и соблюдение внимательного отношения.
По рассуждениям Н. И. Пирогова, представленным в статьях, видно, что вопрос применения телесных наказаний решается неоднозначно, очень медленно, в некоторых местах стихийно. Прогрессивные гуманистический взгляды некоторых педагогов 1850–1860-х годов встречают непонимание в глазах людей, считающих вполне приемлемыми негативные последствия, которые влечёт за собой применение розги. Статьи Н. И. Пирогова дают возможность взглянуть на исторический путь применения телесных наказаний в учебных заведениях. По письменным работам и практическим действиям видно, как ученый старался повлиять на практику применения физического наказания. Он пытался изменить взгляд общественности, привести к осмыслению возможности и целесообразности использования данного метода в воспитании детей. Будучи реформатором в областях образования и педагогики Н. И. Пирогов уверено отрицал принятые традиционные понятия, модели и выступал за гармоничное, всестороннее, лишенное малейшего давления образование. Одним из значимых вкладов новатора следует считать идеи получения образования принадлежа к любому сословию. Также ученый разрабатывал рекомендации по улучшению работы педагогических советов гимназий, методы обучения основывающиеся на принципах сознательности и активности. Н. И. Пирогов приложил руку к созданию воскресных школ; выдвинул идею автономии университетов; предложил инновационные подходы к организации педагогической деятельности, обращая внимание на аспект самообразования; активно высказывался за организацию воспитания в духе гуманизма и гражданственности. Н. И. Пирогов впервые начал рассматривать педагогические проблемы с точки зрения антропологии, благодаря этому его считают родоначальником педагогической антропологии. Благодаря ученому семья и образовательные учреждения впервые получили статус институтов воспитания. Взаимодействие этих двух систем усиливало действие друг друга в отношении воспитания детей, а успехи во время школьного обучения рассматривалось с влиянием дошкольного развития. По мнению Н. И. Пирогова, домашняя педагогика должна быть основана на обучении на родном языке. Особое внимание в педагогическом процессе педагог уделял наглядности в соединении с родной речью, развитию памяти и внимательности. По итогу воспитания у человека должны быть сформированы нравственные убеждения, а также чувство собственного достоинства.
Астафьева Е.Н. Н. И. Пирогов и Н. А. Добролюбов: нужно ли сечь детей? // Историко-педагогический журнал. 2018. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/n-i-pirogov-i-n-a-dobrolyubov-nuzhno-li-sech-detey (дата обращения: 11.06.2023).
Добролюбов И. А. Всероссийские иллюзии, разрушаемые розгами / И. А. Добролюбов. — Санкт-Петербург : Лань, 2013. — 20 с. — ISBN 978-5-507-33232-8. — Текст : электронный // Лань : электронно-библиотечная система. — URL: https://e.lanbook.com/book/34344 (дата обращения: 27.05.2023). — Режим доступа: для авториз. пользователей.
Кон И. С. Бить или не бить?: Учебное пособие / Кон И.С. - Москва :Время, 2016. - 444 с.: ISBN 978-5-9691-0973-5. - Текст : электронный. - URL: https://znanium.com/catalog/product/937309 (дата обращения: 26.05.2023). – Режим доступа: по подписке.
Корнетов Г.Б. Размышления об истории педагогики // Гуманитарные науки . 2018. №1 (41). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/razmyshleniya-ob-istorii-pedagogiki (дата обращения: 25.05.2023).
Крыловец Н.Г. Первое русское педагогическое общество: дискуссия о дисциплине детей и телесных наказаниях // Народное образование. 2010. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pervoe-russkoe-pedagogicheskoe-obschestvo-diskussiya-o-distsipline-detey-i-telesnyh-nakazaniyah (дата обращения: 26.05.2023).
Пирогова Н.И. Собрание литературных статей Н. И. Пирогова / Издание редакторов «Одесского вестника» А. Богдановского и А. Георгиевского — Одесса: [Одесская городская типография], 1858. — С. 74—81.
Пушкин, А.С. 1962. Собр. соч.: в 10 т. Т. 7. М.: ГИХЛ.
